Возможно ли развить. Можно ли развить интеллектуальные способности? Можно ли развить интеллект
«Боюсь, что у русской литературы есть только одно будущее - ее прошлое» .
Евг. Замятин.
…В последнее время маститые писатели и читатели, критики и книгоиздатели оживленно спорят о том, убьет ли Интернет литературу.
Мнения, как всегда, разделились.
Писатели считают, что Интернет УБИЛ литературу. Больше всего их волнует то, что теперь писать и публиковать всё, ЧТО угодно, может КТО угодно.
А раз писательство стало таким общедоступным - это уже не профессия избранных (помнится, в Советском Союзе был Союз писателей, насчитывавший в своих рядах 10 тысяч членов - целая дивизия писателей, а ну - каждый выдал бы по шедевру, где бы мы сейчас были?!).
Да, сейчас любой желающий (чукча не читатель, чукча - писатель!) может быстро опубликовать в Сети все, что ему заблагорассудится, без всякой цензуры (в роли цензора - лишь собственная совесть!). Появился даже такой термин - сетевая литература, и производный компьютерный сленг - сетература, кибература.
Чтобы «выложить» что-нибудь в Интернете, ныне уже не нужно быть веб-мастером - к услугам желающих уже готовые всевозможные сайты и блоги. Книгоиздатели же считают, что повода для беспокойства нет, ведь они издают столько книг и такими тиражами!
Но их не волнует, что читают сейчас больше всего. Кроме «глянцевых» журналов и книг типа «сделай сам», - иронические «дефективы», так называемые женские романы и бульварные романы-однодневки - чтиво для поездов дальнего следования! Большим спросом также пользуется обучающая литература по ПК и ИТ-технологиям, но это понятно - идет вселенский компьютерный ликбез!
По результатам социологических опросов, книги читает не более 16% «читабельного» (т.е. грамотного) населения Земли. Пытаются бороться с этим государственные мужи. Борются с неЧтением книг и иностранцы, например, совсем недавно у канадских школьников существовал «читальный» час DEAR, во время которого они каждый день должны были бросать все и читать…
Но даже люди моего поколения, выросшие и воспитанные на «бумажных» книгах, читать стали намного меньше! Сужу, конечно, по себе: если есть редкая возможность прилечь почитать, - увы, засыпаю на первой строчке (но это, скорее всего, от усталости)…
Дети не хотят читать, они всему предпочитают компьютерные игры, Виртуалье заменяет им Реалье. Смотрю на своего годовалого внука, - хотя мы стараемся пока не подпускать его к ПК, - он больше тянется к «Клаве» и монитору, чем к книжкам. Хотя сейчас выпускают чудесные детские книжки, книжки-игрушки, книжки-машинки, книжки-корзинки, красочные, их не порвешь.
В советское время все мы были завзятыми книголюбами и книгочеями. За вожделенной книгой толкались в очередях, сдавали макулатуру и букинистическую литературу, выписывали через магазины «Книга - почтой», обменивались друг с другом, брали друг у друга что-нибудь почитать с обещанием вернуть утром…
Эра Персонального Компьютера (помню, как мы сдавали зачеты по такой «ЭВМ», как логарифмическая линейка! А все расчеты в дипломном проекте я выполнял на таком чуде отечественной вычислительной техники, как МЕХАНИЧЕСКАЯ счетная машинка «Феликс» - тогда это казалось круто!) развивалась семимильными шагами: программируемые «микрокуркуляторы», ZX-«Спектрумы» (недостающее дополнить)…
Персональный Компьютер, а следом за ним Интернет, стремительно ворвались в нашу сонно-размеренную книжно-газетно-журнальную жизнь. Атомный век сменился веком ИТ-технологий, цифровым веком. Фактически книгу и газету начал убивать еще телевизор: человек от природы ленив, зачем читать, когда можно посмотреть!..
Богатейшее книжное наследие землян стремительно оцифровывается и выкладывается в свободный доступ - Information must be free! - в сотнях сетевых библиотек. Практически любой землянин ныне может иметь на своем персональном компьютере литературное наследие всех времен и народов (с удобной системой навигации и поиска по ключевым словам!).
В последнее время маститые писатели и читатели, критики и книгоиздатели оживленно спорят о том, убьет ли Интернет литературу. Но, видимо, спорить уже поздно, надо констатировать, что убийство произошло на наших глазах (хотя, убийство - это, наверное, сильно сказано, скажем так, - перерождение).
Так что на вопрос, вынесенный в заголовок статьи, видимо, уже можно ответить утвердительно.
На смену Homo legens - человеку, читающему книгу, - пришел Homo computerus - человек с компьютером, пришел, как русская революция, всерьез и надолго…
По мнению экспертов в области психологии отношений, между парами, которые быстро расстаются, и теми, кому удается выстроить гармоничный и длительный союз, есть ряд существенных различий.
Вот что отличает партнеров, которым удается оставаться вместе многие годы.
1. Они умеют смеяться над собой и друг над другом
«Сразу внесем ясность: имеются в виду вовсе не злобные и презрительные насмешки, которые служат только для того, чтобы почувствовать собственное превосходство над другим. Такие насмешки разрушают отношения. Речь скорее об умении не относиться к себе слишком серьезно и способности добродушно посмеяться над причудами - вашими или вашего партнера. Это могут быть шутки по поводу, скажем, любимого фильма партнера, его или ваших прошлых ошибок или эгоистичных поступков», - объясняет психолог Райян Ховс.
2. Они находят способы выражать свою любовь даже в мелочах
«Заниматься сексом легко, но куда сложнее проявлять свою любовь каждый день. Есть множество способов показать партнеру, как вы его любите и цените. Играет роль каждая мелочь - например, она не забывает по утрам варить ему кофе, а он постоянно напоминает ей, как ценит ее трудолюбие. Если партнеры постоянно заботятся друг о друге, это важный признак того, что у отношений большое будущее», - уверен семейный психотерапевт Курт Смит.
3. Они согласны друг с другом по важным вопросам
«Чтобы отношения продлились долго, важно, чтобы основные ценности партнеров совпадали. Как показывают исследования, чем ближе взгляды по таким вопросам, как религия, деньги, количество детей и особенности их воспитания, тем выше вероятность того, что люди проживут вместе всю жизнь. Именно поэтому лучше еще на начальном этапе знакомства серьезно обсудить свои главные жизненные ценности - они вряд ли сильно изменятся в будущем», - советует Карл Пиллемер, профессор отделения развития человеческого потенциала Корнеллского университета.
4. Они снисходительны друг к другу
«Даже когда партнер вас подводит или поступает по отношению к вам не лучшим образом (например, опаздывает на ваш день рождения), вы предполагаете, у него есть на то причины и он не поступил так вам назло. Вместо обвинений вы просто объясняете партнеру, какие чувства вызвал у вас его поступок, и предлагаете, что можно сделать, чтобы не повторять подобные ошибки в будущем. Если же ваш партнер все равно без конца опаздывает, остается только смириться с этим. В конце концов, вы сами выбрали этого человека», - напоминает сексолог Целесте Хиршман.
5. Они не подсчитывают, кто кому что должен
«В идеале партнеры любят и заботятся друг о друге, не ожидая ничего взамен. Они делятся своей любовью «бесплатно», выражение чувств для них - само по себе награда. Но так бывает не всегда. Во многих парах партнеры делают друг другу что-то хорошее в расчете на ответный шаг. Начинаются споры в духе: «Я пять раз мыла посуду на прошлой неделе!» или «Ты уже пять раз ходила встречаться с подругами, а я за это время только один раз встретился с друзьями!». Вместо того, чтобы высчитывать, кто кому сколько должен, и ожидать, что партнер «возместит недостающее», почему бы просто не договориться о варианте, который устроит обоих? К примеру: «Мы оба ненавидим мыть посуду, давай будем делать это по очереди: одну неделю - я, другую - ты», - предлагает советует Райян Ховс.
6. Они не избегают проблем, а решают их вместе
«В здоровых отношениях партнеры не откладывают решение проблем. Трудности - неотъемлемая часть жизни, не следует рассматривать их как что-то плохое, чего нужно любой ценой избегать. Зачастую совместное преодоление трудностей способно еще больше сблизить партнеров и укрепить их отношения. Чтобы справляться с проблемами, нужно мужество, но наградой станет более крепкий и надежный союз», - уверен Курт Смит.
7. Они признают ответственность за ошибки
«Важно, чтобы каждый из партнеров брал на себя ответственность за поступки и их результаты. Если вы что-то сделали не так из-за того, что были расстроены и обеспокоены, стоит признать свою ошибку и объясниться. Например: «Иногда, когда я расстроена, я начинаю тебя буквально преследовать. Понимаю, как это для тебя утомительно». На что партнер может ответить: «Да, это бывает нелегко. А я вот иногда словно «отключаюсь». Наверное, это тебя пугает». Если партнеры готовы брать на себя ответственность за свое поведение, их отношения ждет большое будущее», - считает сексолог Даниэлла Хэрел.
Будущее сейчас бьется в агонии
О научной фантастике
Большинство предсказаний писателей-фантастов не оправдались. Межпланетные путешествия, колонизация далеких планет по образу великих открытий эпохи Возрождения были самой дерзкой мечтой XX в., до тех пор пока не стало ясно, что большинство планет человеку недоступны. Конечно, Герберт Уэллс предсказал атомную бомбу, а другие писатели - общество сверхпотребления. Но в целом научная фантастика ошиблась насчет нашего будущего, хотя и пережила короткий золотой век в 1950-60-е гг. Тогда призрак ядерной войны заставил ее повзрослеть, этим жанром заинтересовались первоклассные авторы. Но сегодня фантастика служит для развлечения широких масс и обходит стороной большинство современных проблем: конфликт между исламским и западным мирами, тиранию потребительского инстинкта, торжество материализма в Европе, где не верят больше ни общим ценностям, ни правителям, а политика стала похожа на рэкет. . . Для меня научная фантастика умерла.
Есть ли будущее у будущего? Нет. Мне кажется, что будущее сейчас бьется в агонии. Может быть, эта агония началась после взрыва космического корабля Challenger, разбившего великую мечту оторваться наконец от земли. В этот день человечество перестало мечтать, у него остался только шопинг. Люди думают только о следующем отпуске! Им не хватает жажды будущего. Когда я был маленьким, книги и радио (это было еще до телевидения) развивали мифологию авиации. В 1930 г., когда я родился, рекордная скорость полета составляла всего лишь 200 км/ч. То и дело что-нибудь изобретали - новые лекарства, способные спасти тысячи жизней, антибиотики, ядерную энергию. . . Будущее казалось безграничным. У американских автомобилей 1950-х гг. был очень футуристический дизайн, как будто бы они на всей скорости неслись в будущее.
О пригородах
Технологическое варварство, манипуляция общественным мнением, культ отдыха - вот что нам угрожает. Западная цивилизация впала в детство. Мы как дети богатых родителей, у которых полно игрушек, а им все равно скучно. Это очень опасно, потому что дети любят ломать игрушки. А чтобы сломать все, самый простой путь - это фашизм. Но не черно-рубашечный, активный фашизм, а вялый фашизм спальных районов. Следующий Гитлер будет ведущим ток-шоу, который очарует сначала домохозяек. Мы добровольное отдаем себя в рабство.
Когда люди замечают вдруг, что великая мечта века Просвещения, времен Ньютона и Вольтера, мечта о царстве разума умерла где-то после 11 сентября, у них остается только один выбор - между фанатизмом и нигилизмом. Проект Просвещения провалился. Разум не может помешать французской молодежи жечь машины только потому, что они хотят развлечься, и чтобы их показали по телевизору. Разум бессилен перед городским хулиганством, бушующим в Англии. Полгода назад в подземном переходе рядом с вокзалом Ватерлоо четверо подростков (два мальчика-негра и один белый, и еще одна белая девочка, в возрасте лет пятнадцати) нападали на одиноких прохожих и снимали все это на встроенную в мобильный телефон камеру. В конце концов, они до смерти забили ногами тридцатилетнего мужчину. Недавно их приговорили к большим срокам. Эта молодежь забавляется с темными зонами своего мозга, которые можно назвать психопатологическими. Вот в чем они находят для себя удовольствие. Современное общество можно сравнить с машиной с прекрасной подвеской, способной выдержать самые тяжелые толчки и сохранить равновесие. Мы в безопасности, но только до тех пор, пока не выйдем из машины. . .
Привлекательность безнаказанного насилия как раз в его безнаказанности, вызове здравому смыслу. Вот бессмысленная реальность XX в., которую я попытался показать в книге "Люди Миллениума". Беспорядки в пригородах Парижа, расстрел школьников в американской Колумбине, безнаказанные убийства в Англии. . . : пригороды, которых в нашем обществе становится все больше, стали индикаторами перемен. Именно там скука давит больше всего. Жилье становится все более закрытым, разрозненным, нет никакой общественной жизни, никакой основы для общества. Ничего общего с маленькими провинциальными городами XIX - начала XX вв., жизнь которых выстраивалась вокруг церкви и мэрии. Люди больше не работают там, где они живут. Единственное развлечение - это телевидение, адюльтер и походы в турагентства. Я хочу быть на передовой, когда все это взорвется! Поэтому я до сих пор и живу в Шеппертоне, который можно назвать глубоким пригородом Лондона.
О Великобритании
Со временем я становлюсь все более политизированным писателем. Блэр - это актер, который соблазнил англичан своим буржуазным шармом. Это фальшивый социалист. Раньше я обожал Маргарет Тэтчер, особенно в сексуальном плане! Она - как строгая гувернантка, которая очень возбуждает маленьких мальчиков. . . Но сегодня я больше склоняюсь к левому крылу. Моя привязанность к Англии всегда была очень сложной. Я приехал сюда уже в возрасте 15 лет, в 1946 г., и для меня это было большим потрясением. Во многих отношениях Англия проиграла войну, но тогда не осознавала этого. Люди произносили победные речи, но были мрачны и деморализованы, не видели перспектив на будущее. Я вырос во Французской концессии в Шанхае, очень закрытой среде, где все, в общем-то, были равны. Приехав в Великобританию, я открыл для себя классовую систему, которая по сложности оставила далеко позади Японию XVII в. Нужно было быть антропологом, чтобы понять функционирование этого общества и его язык. Достаточно было назвать "туалет" "уборной", чтобы стать парией. Можно было общаться только с людьми одного круга. И эти различия до сих пор не исчезли. Создается ощущение, что ты находишься на старомодном курорте, где разорившиеся, подавленные буржуа к чаепитию упорно надевают свое лучшее платье. Я спрашивал себя - в чем их проблема? Ответа не нашел до сих пор.
О видеонаблюдении
Лондон - это город с самой развитой системой видеонаблюдения в Европе. Это ужасно. Как в романе "1984". Я возмущен тем, что никто не протестует. Система компьютерного наблюдения, которую в городе установил мэр-социалист, позволяет определить местонахождение кого угодно и где угодно. Пассивность общественного мнения на этот счет - еще одно доказательство его мазохизма. Видеонаблюдение дошло и до провинции, и до спальных пригородов, до самого Шеппертона! Несомненно, благодаря камерам наблюдения были арестованы подозреваемые в совершении терактов в Лондоне, но это крайний пример, который не оправдывает их использование. Цена слишком велика. Где бы вы ни находились в Лондоне, вас снимают. Подобная система, в которой возможны любые злоупотребления, будет легко использоваться тоталитарным режимом. Скоро англичан заставят оформлять паспорта, в которых будут записаны всевозможные биометрические данные, а еще банковские счета, судимости, медицинские данные и т.д. Правительство будет все о нас знать. И никто не возмутится, никто даже не ощутит этого. Мы, как лунатики, позволяем запереть себя в нами же придуманную тюрьму.
О влиянии
На меня повлияли Уэллс, Хаксли и Оруэлл. Предсказания Хаксли в "Дивном новом мире" и "Вратах восприятия" оказались куда более точными, чем у Оруэлла в "1984", ведь там был описан, прежде всего, сталинский режим. Как добрый социалист, он боялся, что это отклонение от социализма распространится и на Западную Европу. А Хаксли сумел предсказать общество, основанное на униформизации, бегстве от реальности с помощью наркотиков, клонировании, а также идею использовать галлюциногены для стимуляции мозгового потенциала - у него была интуиция пророка. Почему все эти три автора появились в Великобритании? Несомненно потому, что она изо всех сил сопротивляется переменам, и эти писатели выразили свой протест против такого застоя.
О Шанхае
Когда я вернулся в Шанхай в 1991 г., в этом городе еще сохранились следы 1930-х гг. Дом моего детства, и большинство строений Французской концессии. Но Шанхай состоит из двух очень разных городов. Когда удаляешься от центра, попадаешь в научную фантастику. Китайцев ничто не остановит!
В подростковом возрасте я три года провел в японском лагере для военнопленных Лунхуа, в пригороде Шанхая. Этот экстремальный опыт научил меня всему. Типичное буржуазное детство очень ограничено, очень закрыто: нужно жить по правилам, соблюдать незыблемое расписание, не входить в контакт с взрослыми. И я открыл реальность, от которой чаще всего заслоняют буржуазных детей: родителей, живших под невыносимым грузом голода, страха, неизвестности, отчаяния. Это решающий опыт для подростка. Только бедные дети ощущают эту физическую и моральную уязвимость своих родителей. За три года в плену я узнал о человеческой натуре больше, чем если бы всю жизнь жил в защищенном ото всех месте. Это было для меня ускоренным воспитанием. Я увидел, что мужество помогает выдержать плохое обращение, голод, малярию. Только так понимаешь, что обычная реальность - всего лишь театральная или киношная декорация. Но несмотря на все это, в лагере у меня была практически полная свобода действий. Это был мир наизнанку. Странно, но я никогда не чувствовал себя более свободным.
Три книги, которые я бы взял с собой на необитаемый остров
Я бы не читал там много. Я бы лучше занимался перегонкой алкоголя из кокосов! Ну ладно, я взял бы "Постороннего" Камю, абсолютный шедевр, который сохранил всю свою загадочность, и "О дивный, новый мир" Хаксли. Ну и еще "Пожар в Лос-Анджелесе" Натаниэля Уэста (Nathanael West), апокалиптическую книгу о культе и ненависти к голливудским звездам. Он предсказал это британское реалити-шоу, цель которого унижать разных людей для нашего же удовольствия. . .
Джеймс Баллард родился в Шанхае в 1930 г. и провел, будучи подростком, три года в японском лагере для военнопленных, о чем рассказал в своей книге "Империя солнца", которая легла в основу сценария фильм Стивена Спилберга. В 1960-х гг. написал научно-фантастические повести, ставшие классикой жанра, множество романов, среди которых можно отметить "Автокатастрофу" (фильм по нему снял Кроненберг) и "Ярмарка жестокости". В издательстве "Тристрам" выходит "Тысячелетие: инструкция по применению", сборник лучших его статей.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ.
Какая модель общественного устройства имеет больше прав на существование? Правые любят говорить о вечности и естественности капитализма. Левые - о прогрессивности и неизбежности победы социализма. Но если мы будем следовать старому доброму принципу «практика - критерий истины», то будем вынуждены констатировать, что две эти модели развивались параллельно. И реальный капитализм, и реальный социализм – это две формы организации индустриального общества. Перед странами и народами стоит возможность выбора между альтернативными моделями – левыми и правыми. И чаще всего обществу предлагаются не два варианта, а несколько моделей устройства и одного и другого фланга. А общество в процессе политической борьбы в зависимости от баланса сил между классами, от социально-экономического положения, от внешних факторов выбирает для себя наиболее подходящий вариант.
В чем же состоит разница между двумя общественными моделями? В чем разница между левыми и правыми?
Принципиальная черта левых идеологий – преодоление неравенства во всех его проявлениях:
- борьба с экономическим неравенством в условиях труда, доходах и потреблении;
- преодоление социального неравенства;
- создание возможности для каждого участвовать в принятии решений на всех уровнях власти и в различных организациях;
- преодоление дискриминации по каким бы то ни было признакам;
- борьба с ограничением чьей-либо свободы.
Правые видят в неравенстве естественный порядок вещей и даже стимул для развития. Правые стремятся либо к сохранению неравенства, либо к его усилению.
И правые, и левые могут быть прогрессивными, предлагать и продвигать реальные модели общественного развития, но основанные на различных принципах. Правые альтернативы характеризуются стремлением к иерархии, конкуренции и эксплуатации. Левые альтернативы базируются на эгалитаризме, солидарности и сотрудничестве.
И правые, и левые могут быть консервативными, то есть не предлагать программы развития. Правые консерваторы стремятся к удовлетворению интересов верхов за счет низов. Левые же консерваторы видят единственный путь улучшения общества в перераспределении прав и ресурсов при сохранении существующей экономической основы. Левая реакция несет не меньшую угрозу общественному развитию, чем правая.
Обратившись к истории России в XX веке, мы увидим не только противостояние правых и левых, но и противостояние левых консерваторов с левыми модернизаторами.
Наиболее ярким примером российского левого консерватизма начала прошлого века являются эсеры – наследники российского народничества. Эсеры предлагали построение социализма при сохранении в стране существующей аграрной экономики, фактически предлагали провести перераспределение просто в масштабе всей страны. Принципиально иной путь предлагали марксисты. Они также концентрировались на проблеме неравенства, но преодоление его, по их мнению, должно было происходить через развитие. Марксисты считали возможным построение в России социализма только при переходе на следующую ступень – при переходе от аграрного к индустриальному обществу. В этом центральное содержание левых модернизаторских программ, программ общественного развития – преодоление неравенства через развитие.
Важный факт: модернизаторские проекты прошлого, такие как Великая Французская Революция или Великая Русская Революция, вопреки мифам успешно включали в новые структуры и большую часть представителей старой элиты, причем зачастую на ведущих позициях. Уничтожалась лишь ее малая наиболее реакционная часть, не способная приспособиться к новым реалиям, но не готовая отказаться от своих привилегий. Этот факт лишний раз показывает нам, что и левые, и правые предлагают альтернативу для всего общества, а не для какой-то его части.
По сути, марксизм и социал-демократия были идеологической составляющей социализма индустриальной эпохи, его информационной сферой. Они описывали его, формулировали принципы и идеалы. В то время марксизм и социал-демократия, несомненно, несли позитивный заряд. Но на сегодняшний день становится ясно, что индустриальная эпоха уходит в прошлое. На смену ей приходит новая.
Контуры нового общества только прорисовываются. Сейчас адекватным кажется определение «информационное», но, возможно, в дальнейшем найдется более точное. Но марксизм и социал-демократия не могут осмыслить его.
Подобно физиократам, которые в преддверии промышленной революции презрительно называли третье сословие, будущих буржуазию и пролетариат, «бесплодным классом», современные марксисты и социал-демократы называют новую реальность «спектаклем». Марксистские и социал-демократические активисты не могут предложить пути решения задач левого движения в новых социальных, экономических и политических реалиях, когда промышленность уже не обеспечивает развития общества, а промышленный пролетариат сократился, постарел и явно больше не является авангардным классом. Марксисты и социал-демократы не могут предложить ничего нового. Они могут лишь попробовать войти второй раз в ту же реку. Поэтому они выбрали для себя стратегию защиты интересов своего сокращающегося электората и идеалов своей молодости. Настало время, когда к марксистам и социал-демократам можно отнести слова самого Маркса, которыми он описывал левых консерваторов своего времени:
«…Этот социализм прекрасно умел подметить противоречия в современных производственных отношениях. Он разоблачил лицемерную апологетику экономистов. Он неопровержимо доказал разрушительное действие машинного производства и разделения труда, концентрацию капиталов и землевладения, перепроизводство, кризисы, неизбежную гибель мелких буржуа и крестьян, нищету пролетариата, анархию производства, вопиющее неравенство в распределении богатства, истребительную промышленную войну наций между собой, разложение старых нравов, старых семейных отношений и старых национальностей.
Но по своему положительному содержанию этот социализм стремится или восстановить старые средства производства и обмена , а вместе с ними старые отношения собственности и старое общество, или – вновь насильственно втиснуть современные средства производства и обмена в рамки старых отношений собственности, отношений, которые были уже ими взорваны и необходимо должны были быть взорваны. В обоих случаях он одновременно и реакционен и утопичен…» .
Какие же условия позволят левому движению развиваться дальше?
Первое, что необходимо сделать - это перестать повторять догматы прошлого. Невозможно, третий век подряд говоря одно и тоже, оставаться актуальными. Если в XIX веке марксизм и социал-демократия находились в авангарде, а в XX веке были адекватны эпохе, то в XXI веке они стали реакционными. Перед левым движением вновь встала задача сформулировать новую программу преодоления неравенства через развитие, уже благодаря переходу от индустриального общества к информационному. Тщетно искать ответы на вопросы сегодняшнего дня у классиков. Они решали актуальные задачи своего времени. Только мы сами сможем сформулировать необходимые ответы.
Второе, что должны сделать левые, – принять народ таким, какой он есть, и отстаивать его интересы. Левые находят тысячи причин недовольства народом. Он и не прогрессивен, и не образован, и реакционен, и прочее, прочее, прочее. Список может быть бесконечным. Все это чушь! В отличие от правых, у левых нет права на такую вольность как игнорирование интересов народа. Левые, не отстаивающие идеи большинства, перестают быть таковыми.
Третьим необходимым условием является концентрация усилий на изучении и развитии информационного общества. В левой среде вновь чрезвычайно популярны идеи «закономерного» конца капитализма. Такой взгляд казался утопичным сто лет назад, таким он кажется и сейчас. Мы не дождемся того, что капитализм сложит лапки и добровольно пойдет ко дну. Мы не раз видели в прошлом, как он адаптируется к экономическим, политическим и социальным изменениям. И сегодня можно наблюдать, как правые предлагают свою модель развития общества. Они активно внедряют отношения собственности в информационную сферу, ограничивают доступ широких слоев к качественному образованию и медицине, переносят рыночные механизмы в новые сектора экономики.
Пора и левым сформулировать свою альтернативную модель будущего. Необходимо бороться за доступность действительно качественных и современных образования и медицины, добиваться отсутствия ограничений в информационном пространстве, расширять сектор эмерджентных технологий (нано-, био-, информационные и когнитивные технологии) и количество качественных рабочих мест в нем. Современные технологии сделали реальностью прямую демократию. Как никогда актуальным становится для человека наличие свободы передвижения.
Наконец, четвертой необходимой составляющей для успешного развития левого движения является задача формулирования и последовательного отстаивания новых идеалов, близких современному человеку, идеалов свободного творчества и развития.
И, думается, у левого движения здесь есть потенциал. Уже марксистами поднималась идея не освобождения труда, а его упразднения. Вспомним одновременно Маркса и Маркузе: «Тем не менее, будущий способ труда представлялся Марксу настолько отличным от господствующего, что он не хотел одним и тем же термином «труд» обозначать материальный процесс капиталистического и коммунистического общества. Термин «труд» он использует для того, чтобы обозначить то, что, в конечном счете, подразумевается под ним при капитализме. Таким образом, наличие труда означает, что человеку, который трудится, отказано в свободном и универсальном развитии, и, стало быть, ясно, что при таком положении дел освобождение индивида в то же время является отрицанием труда…» Но идеи эти слишком опережали свое время и до сих пор не были актуальны.
Таковы самые общие принципы, которые позволят левым задать актуальную альтернативную повестку дня. Следуя им, левое движение сможет преодолеть все более нарастающую маргинализацию и способствовать одновременному развитию каждого человека, нашей страны и Мира.
Апр 22, 2016 Антон Антипов
