Рефлективное функционирование, эмоциональная осозн. Различные подходы к состоянию вовлеченности
В статье представлен анализ основных подходов к пониманию современного состояния проблемы феноменов вовлеченности в работу и трудоголизма, субъективных и объективных причин их развития и возможных способов диагностики. Вовлеченность в работу характеризуется рядом черт, отличающих этот феномен от феномена трудоголизма. Последствия чрезмерной вовлеченности в работу через механизмы накопления неблагоприятных эффектов переживаемых сотрудником ФС могут трансформироваться в развитие феномена трудоголизма. На современном этапе развития науки и общества констатируется дефицит изученности феномена трудоголизма, однако, несомненно, эта проблема является актуальной во всех сферах психологической науки в связи с тем, что научная концептуализация и операционализация феномена трудоголизма была начата сравнительно недавно – в 70-х годах прошлого столетия (Oates, 1968; Clark, 2014). Основной сложностью изучения данного феномена являются (1) трудность его разграничения с благоприятным паттерном рабочего поведения, получившим название «вовлеченность в работу» (Schaufelli,2012), и (2) двоякость сформированного в обществе отношения к собственно феномену трудоголизма: при очевидных негативных последствиях для психологического благополучия и профессионального здоровья работника нельзя не отметить традиционные социально одобряемые последствия трудоголизма в виде регулярных добровольных переработок сотрудников, склонных к трудоголизму, на благо организации. Проведенный анализ исследований по проблеме трудоголизма и вовлеченности в работу позволяет говорить о том, что до сих пор в психологической науке не существует единого принятого взгляда как на сущность этих феноменов, причины и механизмы их развития, так и на разработку обобщенной системы диагностики, профилактики и коррекции проявлений и последствий трудоголизма, и системы диагностики и поддержания вовлеченности в работу сотрудников организаций.
В современном обществе привычным, социально одобряемым стереотипом поведения становится стремление проводить на работе длительное время, значительно превышающее продолжительность рабочего дня. Причины подобного поведения могут быть различны: организационная культура диктует необходимость переработок (Bakker et al, 2010а), сотрудник делает личный выбор в пользу проведения времени на работе ввиду отсутствия личных внерабочих задач (Hakanen, Schaufeli, 2012), замещающая активность работника, призванная помочь ему уйти от проблемы с головой в работу (Sulea et al., 2012) и др. Несмотря на важность и значимость работы в жизни каждого специалиста, приоритетной задачей любого работника должно быть соблюдение баланса в системе «работа-жизнь» и «работа-семья» (Jones, Burke & Westman, 2005). В современной психологической науке до сих пор не найден рецепт идеального сочетания работы и отдыха, что побуждает нас провести теоретическое исследование представлений о таких важнейших понятиях как вовлеченность в работу и трудоголизм. При всей внешней схожести обоих феноменов имеется ряд принципиальных различий, которые являются основополагающими при разработке профилактических и коррекционных программ, имеющих целью предотвращение развития профессиональных деформаций.
Вовлеченность в работу: определение, структура, анализ
Понятие «вовлеченность в работу» первым определил Кан (Kahn, 1990). Под этим феноменом понимается «направленное и организованное участие; когда работники вовлечены в рабочий процесс, то они начинают самовыражаться физически, когнитивно, эмоционально и мысленно» (Bakker et al, 2010b). Если вовлеченность в работу зачастую выступает как позитивный паттерн рабочего поведения, то его антогонист - выгорание, носит негативный характер (Schaufeli, 2013). Например, Шауфели со своими коллегами рассматривают вовлеченность в работу как полную противоположность выгоранию (Schaufeli & Bakker, 2004). По словам Маслах (Maslach et al, 2001) энергичность, вовлеченность и эффективность это основные составляющие вовлеченности, которые противоположны выгоранию. Именно выгорание является основным источником разрушения вовлеченности в работу, который превращает энергичность в истощение, вовлеченность в цинизм, а эффективность в безрезультативность.
В 2001 году Шауфели дал четкое определение, в котором охарактеризовал вовлеченность в работу как позитивное, аффективно-мотивационное состояние, связанное с эффективностью работы, которое может рассматриваться как противоположное выгоранию (Schaufeli & Bakker, 2004). Феномен вовлеченности в работу содержит три компонента: энергичность, включенность и профессиональную эффективность. Энергичность предполагает целеустремленность и психологическую устойчивость в процессе выполнения работы, проявление настойчивости, несмотря на возникающие трудности. Под профессиональной эффективностью понимается чувство собственной значимости, энтузиазм и чувство гордости (Bakker et al, 2010b). Включенность в работу характеризуется такими качествами как полная концентрация на выполняемой деятельности, в результате чего время проходит быстро и незаметно, а по окончанию работы специалист может испытывать трудности в связи с прекращением деятельности, что объясняется явлением, получившим название «поток». Это понятие было введено Чиксентмихайи (Csikszentmihalyi, 1990).
«Вовлеченность в работу» становится одним из понятий, характеризующих мотивационные процессы в трудовой деятельности (Bakker et al, 2010a). Энергичность как неотъемлемая черта феномена вовлеченности обеспечивает настрой сотрудника на успешное достижение поставленной цели, поддерживая его стремление добиться результата.
Маккей и Шнайдер (Maccey & Schneider, 2008) выделили различные типы вовлеченности в работу: личностная вовлеченность, ситуативная вовлеченность и поведенческая вовлеченность. Ситуативная вовлеченность обеспечивается индивидуальной мотивацией человека на работу, его личным энтузиазмом, настойчивостью и готовностью преодолевать любые трудности, поддерживающими высокий уровень включенности в работу. Формированию данного типа вовлеченности в работу может способствовать удовлетворенность своей профессиональной деятельностью, приносящей позитивные эмоции. Развитию личностной вовлеченности человека способствуют такие индивидуальные черты как совестливость, накопленный позитивный личный опыт работы и эмоциональность. Поведенческую вовлеченность порождают рабочие условия, в которых осуществляет профессиональную деятельность сотрудник, и его привычная социальная роль. Выделенные типы вовлеченности в работу отличаются по степени ситуативности формирования этого позитивного паттерна поведения. Если в случае поведенческой вовлеченности положительный тренд рабочего поведения основан на чисто внешних характеристиках, легко изменяющихся со сменой работы, то личностная вовлеченность будет гарантировать стабильную заинтересованность и включенность сотрудника, его влюбленность именно в свое дело, а не в, например, привычное офисное помещение. Таким образом, само понятие «вовлеченность в работу» является достаточно специфичным, четко определенным и широко используемым психологическим понятием, которое открыто не только для теоретического, но и эмпирического изучения.
Достаточно распространенным в современных психологических исследованиях (Bakker et al, 2010а) является объяснение феномена вовлеченности в работу с помощью модели «требования работы-ресурсы» (рис. 1). В этой модели вовлеченность в работу и выгорание рассматриваются как два полностью независимых конструкта, объединенных концепцией понимания эффективности работающего человека как системы соответствия требований окружающей среды и условий работы его наличным ресурсам. По сути, вовлеченность в работу рассматривается как конечный результат процесса выполнения деятельности, имеющего мотивационную природу. Исходя из этой точки зрения, принято различать два вида ресурсов: 1) рабочие и 2) личностные ресурсы. Под рабочими ресурсами подразумевают соответствие рабочих требований и возможностей работающего человека, сюда относят, среди прочего, продуктивное выполнение должностных обязанностей, стремление к карьерному росту, организационный стресс, угроза сокращений на работе. К личностным ресурсам принято относить самоэффективность, перфекционизм, умение вовремя отказать в выполнении чьих-либо чужих должностных обязанностей, эмоциональная устойчивость и оптимизм. При положительном взаимодействии личностных и рабочих ресурсов, при условии, что ресурсы сотрудника соответствуют требованиям, предъявляемым работой, он будет вовлечен в работу. При негативном взаимодействии или несоответствии ресурсов и требований у человека развиваются профессиональные деформации, типичной формой которых является выгорание. Продуктивность профессиональной деятельности сотрудника зависит от степени его вовлеченности в работу и от соответствия его наличных ресурсов требованиям этой работы.
Рис. 1. Модель «требования работы-ресурсы»
Необходимо учитывать, что рабочие ресурсы играют важную внутренне мотивационную роль для развития сотрудников, и внешне мотивационную для достижения целей. Рабочие ресурсы постепенно аккумулируются и активизируются, когда сотрудник сталкивается с повышенными требованиями рабочей среды (Bakker & Demerouti, 2007). А. Бэккер с соавторами (Bakker, Hakanen, Demerouti, Xanthopoulou, 2007, изучая уровень вовлеченности в работу у финских учителей, сделали вывод, что рабочие ресурсы влияют на вовлеченность в работу, когда учителя сталкиваются с низким уровнем дисциплины у учеников.
Вовлеченность в работу традиционно выступает как позитивный феномен, характеризующий паттерн «правильного» рабочего поведения (рис. 2). Но нельзя отрицать, что такая черта вовлеченности как полная поглощенность профессиональной деятельностью может стать предвестником развития деструктивной профессиональной деформации - трудоголизма. При всей внешней схожести этих явлений существует ряд определенных различий, представляющих собой инвариантные характеристики каждого из них. Трудоголизм, в первую очередь, отличает навязчивое стремление, которое является основной чертой любой зависимости, и отсутствует у вовлеченных в работу людей. Трудоголики не испытывают положительных эмоций от своей работы, в то время как вовлеченные сотрудники испытывают радость, впоследствии приводящую их к удовлетворенностью своей работой и жизнью. Приобретенное чувство удовлетворенности трудом позволяет вовлеченному сотруднику найти баланс между работой и другими видами деятельности. Вовлеченный в работу сотрудник отличается высоким уровнем субъективного комфорта и психологического благополучия. Он не испытывает каких-либо деструктивных последствий или переживаний к которым приводят человека профессиональные деформации, особенно, трудоголизм.
Рис. 2. Система работы, связанная с состоянием (Russel, 1980; Schaufeli, 2013)
Трудоголизм: определение, структура, анализ
Понятие трудоголизма, несмотря на кажущуюся узкую распространенность и сравнительно небольшое количество исследований, ведет свою историю еще с конца XIX века. В 1852 году один из крупнейших французских писателей XIX века Г. Флобер описал трудоголизм как болезненную, почти извращенную тягу к работе. В 1919 году психоаналитик Ш. Ференци (Mental Disorders..., 2006) описывает трудоголизм как болезнь и ставит своим пациентам диагноз «воскресный невроз» (изнеможение от того, что рабочая неделя заканчивается, и выздоровление по понедельникам при выходе на работу и продолжении своей профессиональной деятельности). У пациентов наблюдались симптомы, схожие с «наркотической ломкой», например эмоциональная неустойчивость, злобное и мрачное настроение. Энтони Кепински описал схожий феномен, назвав его «управленческий невроз», который появляется в основном у менеджеров, находящихся в постоянной суматохе, обремененных безмерным количеством обязанностей и большой ответственностью (Szpitalak, 2014).
Сам термин трудоголизм (workaholism) ввел американский психолог У. Оутс (Oats, 1968), соединивший в едино два слова «труд» (work) и «алкоголик» (alcoholic), так как сам он испытывал примерно такую же зависимость от работы, что и алкоголики от алкоголя. Именно тогда вышла его первая книга, которая называлась «Исповедь трудоголика», а уже в 1983 году было создано первое сообщество анонимных трудоголиков. Трудоголизм быстро становится общепризнанной проблемой и часто рассматривается в популярной литературе. Несмотря на это, а возможно и благодаря этому, до сих пор опубликовано сравнительно небольшое количество научных работ, посвященных теме трудоголизма.
В 1991 году канадским психологом Б. Киллинджер (Killinger, 1991) было выпущено классическое руководство для всех, кто сталкивается с проблемой трудоголизма - «Трудоголики, респектабельные наркоманы». По мнению Киллинджер, специалисты, которые одержимы работой как единственной возможностью достижения признания и успеха, часто идут на конфликт, становятся жестокими и эгоистичными во взаимоотношениях. Само понятие трудоголизма рассматривается как негативный и сложный процесс (Killinger, 1991), который, в конечном счете, влияет на способность индивида функционировать должным образом.
В последующих исследованиях проявляются некоторые разногласия и противоречия во взглядах на трудоголизм. Например, трудоголизм рассматривается как зависимость (McMillan & O’Driscoll, 2006), как характерная личностная черта (Scotte, Moore & Miceli, 1997), как отношение к работе (Spence & Robbins, 1992), как синдром, характеризующий дисбаланс «работа-жизнь» (Aziz & Zickar, 2006).
Одна из причин таких разногласий заключается в том, что трудоголизм представляет собой сложный многомерный конструкт (Clark, Lelchook & Taylor, 2010). Очевидно, что люди могут перерабатывать по многим причинам: финансовые проблемы, неудачный брак, давление со стороны начальства, совокупность ценностных установок, принимаемых или разделяемых членами коллектива («организационная культура»), карьерный рост (фанатики, энтузиасты) и многое другое (Sussman, 2012).
По результатам исследований К. Скотта и его коллег (Scott, Moore Miceli, 1997) были выделены три основные характеристики трудоголизма:
трудоголики тратят большую часть времени на работу, даже когда у них есть свобода действий;
трудоголики с неохотой заканчивают рабочий день, они постоянно думают о работе, помешаны на ней;
трудоголики работают не только на рабочем месте, но и дома, на отдыхе, везде, где бы они не находились.
Трудоголизм в этой концепции понимается, как тенденция работать излишне усердно (поведенческий признак) в комплексе с помешанностью человека на работе (когнитивный признак). Определение Скотта с коллегами согласовывается с позицией основателя термина «трудоголизм» Оутса, считавшего, что трудоголизм это принудительное (сам себя) и неконтролируемое желание работать без перерыва (Oates, 1968). Интересно, что в рассматриваемой концепции центральным компонентом выступает предположение, что в основе развития трудоголизма лежит индивидуальный тип личности, а точнее, следующие личностные черты: ориентация на успех, перфекционизм (высокая требовательность) и исполнительность. Таким образом, Скотт с коллегами фактически предопределяют развитие такой деструктивной формы профессионального поведения как трудоголизм у личности с соответствующим набором черт.
Д. Спенс и Э. Роббинс (Spence & Robbins, 1992) сделали значительный вклад в понимание трудоголизма, разработав «триаду трудоголизма», в которую вошли: «вовлеченность в работу», «драйв» (влечение) и «удовлетворение от работы». Различные сочетания этих компонентов могут образовывать шесть различных типов рабочего поведения, два из которых свойственны трудоголикам. Авторы подчеркивают, что «стереотипный» трудоголик характеризуется высокой вовлеченностью в работу и внутренним влечением к работе, а «трудоголик-энтузиаст» (трудолюб) не только вовлечен и внутренне вынужден работать, но еще и получает удовлетворение от работы. Согласно представленной классификации, трудолюбивый (энтузиаст работы) отличается от трудоголика низким влечением к работе, с чем сложно согласиться.
Достаточно популярной является теория трудоголизма, основанная на объективной оценке затрачиваемого на работу времени (Peiperl & Jones, 2001). В противовес всем остальным концепциям эта является, несомненно, привлекательной, благодаря наличию четкого объективного критерия, позволяющего судить о выраженности трудоголизма как типа деструктивного поведения работника. В наше время первое место по количеству рабочих часов в мире занимают японцы (47,6 часов в неделю) и наименьшее - жители Нидерланд (39,7 часов в неделю). Для большинства японцев работа занимает первостепенное место в жизни (Kanai & Wakabayashi, 2001, 2004). Японские сотрудники в целом работают на 400 часов в год больше, чем люди тех же профессий в Нидерландах. 12% сотрудников различных фирм в Японии работают более 60 часов в неделю (Iwasaki, Takahashi & Nakata, 2006). В Японии существует термин «karoshi» (работать до смерти) и «karojisatu» (суицид из-за перегруженности от работы) (Kanai, 2006). Однако, учитывая все эти данные, нельзя отрицать, что знание о количестве отработанного сотрудником времени не дает представления собственно о качестве синдромов переживаемого трудоголизма.
Таким образом, обобщая взгляды на феномен трудоголизма, можно представить их в следующем виде (см. табл. 1).
Таблица 1. Представления о феномене трудоголизма в исторической перспективе
Пытаясь найти причины и пусковые механизмы развития трудоголизма, Л. Макмиллан и его коллеги, базируясь на концепции трех видов научения, выделяют оперантное научение как наиболее применимое к объяснению трудоголизма. Трудоголизм - сравнительно неизменное инструментально-обусловленное явление, наступление которого зависит от подкрепления данного типа поведения. В таком виде трудоголизм интерпретируется как чрезмерная вовлеченность в работу, детерминированная положительными подкреплениями, например, такими как прибыль, социальное одобрение и высокий социальный статус. Неудачные отношения в семье, постоянные конфликты с близкими, материальные ценности также влияют на желание работать и проводить на работе определенное количество времени. Трудоголизм в этом случае может интерпретироваться как попытка компенсации низкой самооценки, которую могли породить завышенные требования родителей к ребенку в детстве, неоправданные родительские ожидания, когда ребенку внушают, что любовь можно только заслужить. Исследователи предлагали работникам ответить на вопрос, кто такой трудоголик и какие показатели могут служить его характеристиками. После контент-анализа было выявлено два наиболее часто встречающихся ответа: «время, проведенное на работе или мысли о работе» (39%), и «навязчивое личное желание работать» (22%) (McMillan & O’Driscoll, 2005). Проанализировав представленные в таблице 1 взгляды о сущности феномена трудоголизма, можно заметить, что часть авторов описывает трудоголизм как поведение, свойственной здоровой и психологически благополучной личности. Например, по мнению В. Шауфели трудоголизм характеризуется непреодолимым внутренним влечением к чрезмерной работе (Shaufeli et al.,2007). Скотт и его коллеги (Scott, Moore & Miceli, 1997) рассматривали трудоголиков лишь как чрезмерно исполнительных сотрудников, а Буеленс и Поелманс (Buelens & Poelmans, 2004) описали трудоголиков как «счастливых трудолюбивых сотрудников».
Однако некоторые авторы склоняются к точке зрения, приписывающей трудоголизму деструктивное, разрушающее воздействие на психику и поведение человека (Zijlstra et al, 2006). Трудоголизм ими понимается как одна из самых распространенных зависимостей, наносящая не меньший ущерб личности, чем химические зависимости - наркомания и алкоголизм (Асмаковец, 2014). Эмоциональная зависимость трудоголиков деформирует их внутренний мир, накладывая отпечаток на мышление, интеллект, память, действия и характер личности. Ц.П. Короленко предполагал, что трудоголизм, как и всякая аддикция, является бегством от реальности посредством изменения своего эмоционального состояния, в данном случае, достигающегося фиксацией на работе (Ильин, 2011).
Большинство начальников поощряют трудоголизм сотрудника, отождествляя это понятие с трудолюбием. Однако многие не согласны с такой точкой зрения и считают, что трудоголизм и трудолюбие - разные психологические явления. Если первое надо пресекать, то второе - поощрять. Трудолюбы или, как их называют, «позитивно занятые работники» (Aziz & Zickar, 2006), любят свою работу и вполне способны избегать конфликтов на работе и в семье (Buelens & Poelmans, 2004).
Трудолюб - это самореализующийся человек, а, в идеале, привлекательная, цельная, просвещенная личность (см. табл. 2). Сотрудник, работающий не ради одобрения, положения и наград, а потому, что он любит работать, может развиваться с помощью работы. В то время как трудоголик - это человек, который посвящает свою жизнь работе, но делает это без какого-либо желания (Cambridge Advanced Learner’s Dictionary, 2005: 1497) впоследствии может деградировать как личность. То есть, трудоголизм понимается как достаточно тяжелая психическая зависимость от работы.
Таблица 2. Характерные черты трудолюбия и трудоголизма
Грань между полезным трудолюбием и разрушительной зависимостью проходит там, где работа превращается из средства в цель (Ильин, 2011). Ощущение, что трудовая деятельность является единственной ценностью в жизни - отличительный признак трудоголизма. Например, трудолюбивые люди могут сидеть за рабочим местом и думать о море, о горнолыжном курорте. Трудоголики же, наоборот, купаясь в море, будут думать о работе. Трудолюбы работают, чтобы жить, а трудоголики живут, чтобы работать. Следовательно, и трудолюбы и трудоголики могут работать «не покладая рук», но именно мотивация вносит фундаментальные изменения во внутреннюю сущность их труда (Bamber, 2006).
Причины развития трудоголизма
Многие предполагают, что трудоголизм - это определенная склонность, другие считают, что трудоголизм - следствие воспитания общества и семьи, причем роль семьи является основной. Маклович (Machlowitz, 1960) считает, что причины возникновения трудоголизма имеют свои корни в далеком прошлом, а точнее, в детстве. Многие родители пытаются внушить ребенку, что похвалу и любовь нужно заслужить с помощью хорошего поведения, отличных оценок и т.п. У многих детей падает самооценка, если они не оправдали ожиданий родителей, и они говорят себе «Я докажу, что я лучший во всем». Наибольший риск стать трудоголиком у старшего или единственного ребенка в семье, так как старшего ставят в пример, а единственному говорят, что он у родителей один и вся надежда на него (Ильин, 2011).
Трудоголизм в подростковом возрасте часто называют «ботанизм» (Russel & Kon, 2013). Этот феномен вызывается теми же причинами, что и «взрослый» трудоголизм: например, подсознательным желанием избежать тех, или иных проблем, личностной предрасположенностью, желанием «угодить» учителю и т.п.
Трудоголизм также может быть связан с аддиктивными свойствами организации, которая представляет собой закрытую систему, подавляющую способность своих сотрудников к самостоятельному мышлению. Согласно известному закону Парето, 20% сотрудников выполняют 80% работы (Koch, 1998), поэтому, когда в рабочий коллектив приходит эффективный сотрудник, то работодатель воспринимает его как находку. Развитию трудоголизма также способствует постоянный мелочный контроль со стороны начальства, так как подобные проверки основаны на недоверии к человеку, неуважении его личности и возможности самореализации. В противовес широко распространенному мнению о полезности трудоголизма в организации американский психолог Д. Айленд выделил основные причины, по которым трудоголики зачастую являются плохими сотрудниками (Andreassen, 2014). Трудоголики, по его мнению, не умеют работать в коллективе, они верят, что выполнят ту или иную работу лучше, чем их коллеги, трудоголики самонадеянны, не слушают своих коллег. Такие люди часто имеют узкое мышление, склонны пропускать вспышки креативности, зациклены на мелочах и не видят полной картины всего происходящего, и поэтому они тратят больше времени на работу. Трудоголики не могут работать без постоянного контроля, их деятельность ведет к умственному перенапряжению и, как следствие, к ошибкам, они используют определенные стереотипные навыки, но в профессии не развиваются.
Робинсон (Robinson, 2000) описал трудоголизм как ситуацию, когда человек предпочитает трудиться, чтобы уйти от переживаний о своих проблемах в личной жизни, а работа создает впечатление нужности и вовлеченности. Трудоголик постоянно бежит от каких-то своих проблем, чаще всего это - боязнь или неумение общаться с людьми, низкая самооценка. Иногда трудоголизм - это попытка компенсировать потерю близкого человека или желание спрятаться от своей болезни, от каких-то проблем в семейной жизни, или способ отлынивания от других дел. Причиной трудоголизма может быть желание и потребность быть признанным другими людьми, например, трудовым коллективом.
Еще одной вероятной причиной развития трудоголизма называют врожденную высокую потребность в интеллектуальной и/или физической активности. Как было показано Ю.Н. Чусовым и В.А. Сковородко (1976), с высокой потребностью в активности встречается больше лиц мужского пола, чем женского, этим они объясняют тот факт, что трудоголиков-мужчин больше.
Таким образом, анализируя все описываемые причины формирования и развития трудоголизма, можно еще раз подтвердить неоднозначность этого феномена, чья природа и механизмы развития все еще находятся в стадии исследования.
Анализ основных теоретических представлений о феноменах трудоголизма и вовлеченности в работу, принятых в современной психологии, позволяет сделать следующие выводы:
Вовлеченность в работу является позитивным, аффективно-мотивационным феноменом, характеризующимся полной поглощенностью профессиональной деятельностью, что, в свою очередь, может стать первопричиной развития деструктивной профессиональной деформации - трудоголизма.
Феномен трудоголизма является сложным многомерным конструктом, причины которого до сих пор однозначно не установлены. Равноценными в настоящий момент представляются как концепции, объясняющие трудоголизм стилем воспитания и особенностями научения в детстве, так теории о том, что этот феномен порождается требованиями, диктуемыми сотруднику организационной культурой компании.
Нет единого представления о критериях выявления трудоголизма как деструктивной формы поведения сотрудника. Преимущественно исследователи предлагают либо опираться на субъективные характеристики работающего человека (наличие навязчивого стремления работать), либо ищут объективные корреляты наличия признаков поведения по типу трудоголизма - время, проводимое на работе и за работой.
Современное состояние исследований по проблеме трудоголизма и вовлеченности в работу свидетельствует о том, что до сих пор в психологической науке не выработано еденное мнение о сущности этих феноменов, их причинах и механизмах развития. Не разработаны ни обобщенная система диагностики, профилактики и коррекции проявлений и последствий трудоголизма, ни система диагностики и поддержания вовлеченности в работу.
Список литературы:
Асмаковец Е.С. Суицид и профессиональная деятельность / Е.С. Асмаковец // Омский Психиатрический Журнал. - 2014. - № 1.
Ильин Е.П. Работа и личность: трудоголизм, перфекционизм и лень / Е.П. Ильин. - Санкт-Петербург: Питер, 2011.
Andreassen C.S. Workaholism: An overwiew and current status of the research // Journal of Behavioral Addictions. - 2014. - 3(1). - p. 1-11.
Bakker A.B., Leiter M.P. Work engagement: a handbook of essential theory and research. - Psychology press, 2010а.
Bakker A.B., Bal P.M. Weekly work engagement and performance: A study among starting teachers // Journal of Occupational and Organizational Psychology. -2010 b. - 83. - p. 189-206.
Bamber M.R. CBT for Occupational stress in health professionals // Taylor & Francis e-library. - 2006. - Chapter 12,15.
Cherrington D.J. The work ethic. - New York: American Management Association, 1980.
Clark M., Lelchook A. & Taylor M. Beyond the Big Five: How narcissism, perfectionism, and dispositional affect relate to workaholism. - 2010. Csikszentmihalyi M. Flow: The psychology of optimal experience. - New York: Harper, 1990.
Hakanen J.J., Schaufeli W.B. Do burnout and work engagement predict depressive symptoms and life satisfaction? A three-wave seven-year prospective study // Journal of affective disorders. - 2012. - 141. - p. 415-424.
Iwasaki K., Takahashi M., Nakata A. Health Problems due to Long Working Hours in Japan: Working Hours, Workers’ Compensation (Karoshi), and Preventive Measures // Industrial Health. - 2006. - Vol. 44. - No. 4 - P. 537-540.
Jones F., Byrke R. & Westman M. Work-life balance: A psychological perspective. - Hove, UK: Psychology Press, 2005.
Kahn W.A. Psychological conditions of personal engagement and disengagement at work // Academy of Management Journal. -1990. - 33. - 692-724.
Kanai A, Wakabayashi M. Effects of economic environmental changes on job demands and workaholism in Japan // Journal of Organizational Change Management. - 2004. - Vol. 17. - Iss: 5. - pp.537-548.
Killinger B. Workaholics: The respectable addicts. - New York: Simon& Schuster, 1991.
Koch R. The 80/20 Principle: The Secret to Achieving More with Less. Library of Congress Cataloging in Publication Data, 1998.
Maslach C., Schaufeli W.B. & Leiter M.P. Job burnout // Annual Review of Psychology. - 2001. Praeger 52. - 397-422.
Maccey W.H. & Schneider B. The Meaning of Employee Engagement // Industrial and Organizational Psychology. - 2008. - 1. - 3-30.
Mental Disorders of the New Millenium / edited by Thomas G. Plante. - Praeger London, 2006. Volume 2. - p. 171-181.
Oates W.E. On being a «workaholic» // Pastoral Psychology. - 1968. - 19. - p. 16-20.
Oates W.E. Confessions of a workaholic. - New York: Abingdon, 1971.
Peiperl M., Jones B. Workaholics and overworkers: productivity or pathology? Group & Organization Management, 2001. - 369-393.
Russell J.A. A circumplex model of affect // Journal of Personality and Social Psychology. - 1980. - 39. - 1161-78.
Russel J., Cohn R. Workaholism. - VSD, 2013.
Szpitalak M. Behavioral approach to workaholism. Problems of behavioral approach to workaholism, 2014.
Schaufeli W.B. What is engagement? // In C. Truss, K. Alfes, R. Delbridge, A. Shantz, & E. Soane (Eds.), Employee Engagement in Theory and Practice. - London: Routledge, Chapter 1, 2013.
Schaufeli W.B, Bakker A.B. Job demands, job resources, and their relationship with burnout and engagement: A multi-sample study // Journal of organizational Behavior. - 2004. - 25. - Issue 3. - p. 293-315.
Schaufeli W.B., Taris T.W., van Rhenen Willem. Workaholism, Burnout and Work engagement: three of a kind or three different kinds of employee Wellbeing? // Applied psychology: an international review. - 2008. - 57(2). - 173-203.
Snir R., Harpaz I. Beyond workaholism: Towards model of heavy work investment // Human resource management review. - 2012. - 22. - p. 232-243.
Spence J.T., Robbins A.S. Workaholism: Definition, measurement, and preliminary results // Journal of Personality Assessmen. - 1992. - 58. - p. 160-178.
Sulea C., Virga D., Maricutoiu L.P., Schaufeli W.B., Zaborila C., Sava F.A. Work engagement as mediator between job characteristics and positive and negative extra-role behaviors // Career Development International. 2012. - 17. - p. 188-207.
Sussman S. Workaholism: A Review // J Addict Res Ther; Suppl. - 2012. - 6(1). doi: 10.4172/2155-6105. S6-001.
Yuksel H. The concept of workaholismas the extreme point in work engagement, its individual and organizational outcomes // International Journal of Alanya Faculty of Business. - 2014. -Vol. 6. - № 2. - p. 119-130.
Zijlstra Fred R.H., Sonnentag S. After work is done: Psychological perspectives on recovery from work // European journal of work and organizational psychology. - 2006. - 15(2). - p. 129-138.
Для цитирования статьи:
Барабанщикова В.В., Климова О.А. Представления о вовлеченности в работу и трудоголизме в современных психологических исследованиях. // Национальный психологический журнал. – 2015. – № 1(17). – С. 52-60.
Психическая невовлеченность - психическая вовлеченность (mindlessness-mindfulness)
Психич. невовлеченность можно определить как состояние сниженной когнитивной деятельности, при к-ром индивид обрабатывает стимулы окружающей обстановки достаточно автоматически, не принимая во внимание новые (или просто иные) аспекты этих стимулов. Психич. вовлеченность, в противоположность этому, представляет собой состояние, при к-ром со стимулами окружающей среды обращаются осознанно, а индивид вовлечен в активное создание своей окружающей обстановки. Здесь возникает заметный контраст с состоянием психич. невовлеченности, в к-ром индивид имеет дело с уже созданным окружением.
Обработка информ. в состоянии психич. невовлеченности может произойти либо после многократных повторений конкретного опыта, либо, в определенных ситуациях, после однократного столкновения с опытом. В первом случае при накоплении личного опыта в определенных ситуациях формируется когнитивная структура данной ситуации, к-рая отображает лежащую в ее основе «семантику». Тогда появление сходных стимулов в последующих случаях запустит последовательность психически невовлеченного поведения. Как только деятельность становится психически невовлеченной, семантика, лежащая в ее основе, больше недоступна для сознательной когнитивной обработки, или даже для проверки. Во втором случае, при однократном столкновении, сниженная когнитивная активность возникает не в результате доверия к когнитивным структурам, сложившимся в течение времени, а из доверия к когнитивной структуре, усвоенной из др. источника.
Психич. невовлеченность - распростр. явление. Фактически, у обычного человека появление психич. вовлеченности можно ожидать лишь: а) когда ситуация требует знач. большего усилия, чем требовалось ранее; б) когда внешние факторы в данной ситуации нарушают создание или последовательность психич. невовлеченности; в) если внешние факторы мешают завершению поведения или г) если отмечаются негативные или позитивные последствия, к-рые существенно отличны от последствий исполнения того же самого поведения до этого.
Хотя проводились исслед. в области сниженной активности (напр. автоматическое, недостаточно внимательное действие и выучивание до автоматизма), по нек-рым причинам необходимо введение новых понятий. Во-первых, психич. невовлеченность предлагает более крупные единицы анализа, чем те, к-рые рассматривались в прошлом. Во-вторых, психич. невовлеченность может возникнуть как при повторяющемся опыте, так и без него. В-третьих, психич. невовлеченность и вовлеченность, видимо, отличаются качественно, а не просто количественно (напр. то, что было переработано при психич. невовлеченности, может стать теперь недоступным для активной когнитивной работы). В-четвертых, исследователи, изучающие, к примеру, автоматичность, сосредоточили внимание на адаптивной функции автоматической обработки для освобождения сознательного внимания. Хотя, в определенном смысле это и верно, все исслед. относительно психич. невовлеченности-вовлеченности, проведенные до сих пор, наводят на мысль, что она вполне может быть и неадаптивной.
Изучение психич. невовлеченности проходило в неск. направлениях: ее влияние на качество выполнения, на восприятие отклонений от нормы, и на протекание физ. заболевания, а тж его приложения для исслед. социально-психологических процессов.
Исслед. обнаружили, что независимо от того, происходят ли взаимодействия между людьми устным или письменным способом, имеют они семантическое значение или же бессмысленны, эти взаимодействия вызывают поведение, к-рое кажется психически невовлеченным до тех пор, пока структура данного взаимодействия вызывает заученный до автоматизма порядок поведения. Что касается потенциально релевантной информ., люди не слышат то, что было сказано, и не читают то, что написано.
Поскольку индивидуальные компоненты деятельности постепенно выпадают после каждого повторения данной деятельности, индивид начинает реагировать на абстрагированную структуру, что тж означает и то, что шаги решения задачи становятся относительно недоступными. В противовес анализу, игнорирующему различие «психическая невовлеченность-вовлеченность», исслед. обнаружили, т. о. что большой объем практики в задаче может сделать индивида более уязвимым для внешних факторов, в результате чего может стать потеря человеком умения. Было показано, что группы, практиковавшиеся умеренно, были способны на адекватные действия, указывающие на их компетентность и т. о. не показывали снижения при выполнении. Непрактиковавшиеся или чрезмерно практиковавшиеся группы не смогли обеспечить необходимые компоненты задачи и, вследствие этого, продемонстрировали отчетливое снижение.
Что касается восприятия отклонений, было, во-первых, доказано, что отклонение (новизна) вызывает психич. вовлеченность. Если люди обычно демонстрируют психич. невовлеченность по отношению к нормальным индивидам, то индивидов, отклоняющихся от нормы, могут воспринимать как отклоняющихся от нормы во мн. отношениях (и поэтому на них навешивают ярлыки, их избегают и т. п.) не только из-за их отклонения, но из-за повышенного внимания к ним, вызванным состоянием психич. вовлеченности. В результате идет чрезмерно строгая оценка характеристик, обычно остающихся без внимания, как странных и необычных. Как и предполагалось, исслед. показало, что восприятие исходного отклонения было точным, однако типичные особенности и жесты, к-рые были отмечены, испытуемые оценили как чрезвычайные и необычные. Это наблюдалось независимо от того, было ли отклонение позитивным (напр. миллионер) или негативным (напр. человек лежат в психиатрической больнице), но не встречалось, если тому же самому человеку не навешивали ярлыка.
Дополнительные исслед. изучали психич. невовлеченность при первичном воздействии, т. е. психич. невовлеченность, возникающую из формирования преждевременного когнитивного связывания информацией. Преждевременное когнитивное связывание считается преждевременным, потому что индивид полагается на информ. и фиксирует ее значение до рассмотрения альтернативных путей применения данной информ.
Исслед. обнаружили, что поощрение процесса принятия решений пациентами, находившимися в частных лечебницах, позволило им чувствовать себя более счастливыми, здоровыми и более активными. Катамнестические исслед. показали тж, что продолжительность их жизни была выше в сравнении с контрольной группой. Предполагалось, что исследуемая группа была группой, в к-рой исследователи создали чувство контроля и ответственности. Т. к. пожилые люди, особенно живущие в учреждениях, яв-ся группой, живущей по строгому распорядку, эту эксперим. группу можно рассматривать как группу, к-рую поощряли мыслить самостоятельно. Это может свидетельствовать о том, что психич. вовлеченность может быть необходима для выживания.
В сфере образования тж проводится работа в области психич. невовлеченности. Было показано, что, если первонач. информ. дана в безусловном стиле (напр. «это А»), то эта информ. преждевременно связывает людей, к-рые не замечают возможностей творческого использования этой информ. в будущем. Если вместо этого людей обучают в условной манере (напр. «это может быть А»), то альтернативные способы использования информ. остаются доступными для них.
Исслед. психич. невовлеченности и вовлеченности принесли богатые плоды, охватив ряд разнообразных вопросов, объединенных общей темой: последствиями сниженной когнитивной активности. Эти данные до сих пор говорят о том, что психич. невовлеченность-вовлеченность яв-ся центральным измерением функционирования человека, изучение к-рого может, вероятно, даже привести нас к осн. законам челов. поведения.
См. также Абстрактный интеллект, Внимание, Непроизвольные мысли, Сознание, Скрытое научение, Психическая образность
Вашему вниманию, уважаемые посетители сайта психологической помощи сайт представлены различные психотехники — психологические техники и психотерапевтические техники , которые используются при очной и онлайн психологической консультации и онлайн психотерапии . Также, эти психотехники вы сможете применять самостоятельно, для улучшения своего психического состояния и избавления от различных эмоциональных проблем: от стрессов и депрессии до страхов и некоторых невротических расстройств .
Данные психологические, психотерапевтические техники очень эффективные, они прошли испытания и их работоспособность подтверждена большим опытом. И если у вас есть реальное мотивированное желание на изменения себя и своей жизни, то эти психотехники как раз то, что вам нужно — с помощью этих психологических техник вы самостоятельно — если у вас, конечно, не критическая ситуация — сделаете себя свободным от негативного жизненного сценария и удачливым, счастливым человеком .
Итак, психотехника (психологическая, психотерапевтическая техника) — «Скрытое подкрепление»
«Скрытое подкрепление» (подкрепляющие убеждения) — это психотехника, состоящая из трех методов психотерапевтического воздействия, в том числе самостоятельно, на психику и подсознание для избавления от психологических и эмоциональных проблем.Данная психологическая и психотерапевтическая техника поможет вам решить такие проблемы, как стрессовое состояние, депрессия, различные виды страхов, тревожности, навязчивостей и других негативных и необоснованных, в ситуации «здесь и сейчас», эмоций, чувств и ощущений.
Метод 1 — психотехника «Подкрепляющие убеждения»
Эта психотехника разработана на основе рациональной психотерапии.- Создайте иерархию своих проблемных ситуаций и сопутствующих им автоматических мыслей — 10-15.
- Для каждой ситуации создайте список рациональных убеждений.
- Далее, вам нужно выйти в состояние релаксации, используя психотренинг по Сильва или техники самогипноза . И в этом расслабленном состоянии представить наилучший способ, с помощью которого можно справиться с каждой ситуацией.
Будучи погруженным в ситуацию, подумайте о самых разумных и реалистических из возможных убеждений и представьте эмоции и поведение, которые порождают новое мышление.Представьте сцену, но на этот раз вообразите, что мыслите вы реалистично. Представьте это как можно отчетливее. Теперь представьте, что вы испытываете реалистичные эмоции и ведете себя соответственно.
Продолжайте представлять это до тех пор, пока вы не завершите всю сцену, думая корректным образом и действуя так, как бы вам больше всего хотелось.
Продолжайте до тех пор, пока не сможете с легкостью воспроизводить эту сцену. - После того, как вышеупомянутые образы будут очень отчетливыми, представьте возможные последствия нового мышления, не только в данной ситуации, но и во всех подобных ситуациях…
Представьте картинку лучших возможных последствий нового образа мыслей.
Представьте, что мыслите реалистично во всех ситуациях, похожих на эту.
Что с вами произойдет действительно хорошего? Как улучшится ваша жизнь?
Не просто думайте о том, что может случится, а представляйте, как это происходит.Продолжайте, пока образ не станет живым и отчетливым.
- Повторите эту психотехнику как минимум три раза для каждой позиции.
Делайте это до тех пор, пока не перестанут возникать негативные эмоции при визуализации этой сцены. - Продолжайте применение этой психотерапевтической техники, продвигаясь вверх по иерархии, которую вы выписали на первом шаге психотехники.
- Желательно записать на видео (для себя) эту психологическую технику, для последующего просмотра — раза три в неделю.
МЕТОД 2 — психотехника скрытого подкрепления…
Психотерапия онлайн — услуги психолога-психотерапевта
Проходите психологические тесты
Мудрость психопатов [Чему можно научиться у безумных гениев и гениальных безумцев] Даттон Кевин
Психическая вовлеченность
Психическая вовлеченность
Не очень комфортно сидеть на диване напротив психопата-скинхеда ростом шесть футов и два дюйма и смотреть, как он подкладывает психологический магнит порядочного размера под ваш нравственный компас. Конечно, я прекрасно осведомлен о даре убеждения, которым обладают психопаты, но даже в этом случае не мог отказаться от мысли, что Джеми в чем-то прав. То, что «герою» приходится делать вопреки спутанным воплям синапсов об инстинкте выживания, психопат делает в полном молчании и без малейших усилий. А чтобы стрелка моего компаса начала вращаться еще быстрее, Лесли предложил такую головоломку из реальной жизни.
«Но все ведь не сводится лишь к функциональности, правда? - возразил он. - Есть одна вещь относительно страха - или в том, как я понимаю страх, потому что, честно говоря, я не думаю, что когда-либо испытывал его: по большей части он никогда не подтверждается. Что ведь говорят? Девяносто девять процентов вещей, по поводу которых беспокоятся люди, никогда не случаются. Так в чем же смысл страха?
Я думаю, что проблема заключается в том, что люди тратят так много времени на беспокойство по поводу того, что может случиться, что может пойти не так, потому что они полностью утратили связь с настоящим. Они полностью упускают из виду тот факт, что на самом деле прямо сейчас все прекрасно. Вы достаточно четко видите это в вашем упражнении с допросом. Что тот парень сказал вам? Ломает вас не жестокость. А ее угроза. Так почему же не оставаться в текущем моменте, быть здесь и сейчас?
Подумайте об этом. Как сказал Джеми, пока вы лежали под глыбой бетона - вернее, под тем, что вы принимали за бетон, - на самом деле с вами не происходило ничего плохого, так ведь? Ладно, кровать с балдахином больше способствовала бы расслаблению. Но на самом деле, если бы вы заснули там, на складе, это был бы самый мудрый поступок.
А вместо этого вы отдались на волю своего воображения. Ваш мозг работал в режиме ускоренной перемотки вперед, со свистом и скрежетом проносясь через все мыслимые несчастья, которые могли случиться с вами. Но они же не случились!
Поэтому я предлагаю такой трюк: при любой возможности не давайте своему мозгу бежать впереди вас. Делайте это постоянно - и рано или поздно вы откажетесь от привычки к мужеству».
«Или же вы всегда можете использовать воображение себе во благо, - вмешался Дэнни. - В следующий раз, когда окажетесь в ситуации, которая пугает, просто скажите себе: “Представим, что я не испытываю все эти чувства. Что бы я тогда делал?” А затем просто сделайте это».
Хороший совет - если у вас хватит твердости принять его.
Слушая Джеми, Лесли и Дэнни, вы могли бы подумать, что ощутили благодатное присутствие трех старых буддистов, приблизившихся к нирване. Конечно, они были кем угодно, но не просветленными буддистами. Однако ограничение мыслей настоящим моментом, фокусировка исключительно на том, что происходит здесь и сейчас, являются той когнитивной дисциплиной, которая роднит психопатию и духовное просветление.
Марк Уильямс, профессор клинической психологии кафедры психиатрии Оксфордского университета, включил принцип центрирования в свою программу когнитивно-поведенческой терапии, базирующейся на психической вовлеченности (КПТ), для тех, кто страдает от тревожного расстройства и депрессии.
«Психическая вовлеченность, - поддразнивал я Марка в его офисе в Уорнефордском госпитале, - это базовый буддизм с полированными деревянными полами, не так ли?»
Он предложил мне булочку в сахарной глазури.
«Вы забываете об освещении и плазменном телевидении, - парировал Уильямс. - Да, в теории и практике этого метода ощущается сильный привкус Востока».
Марк привел мне пример, как КПТ, базирующаяся на психической вовлеченности, может помочь человеку избавиться от фобии. Например, от страха полетов на самолете. Джеми, Лесли и Дэнни не смогли бы выразиться лучше.
«Один из методов, - начал объяснять Марк, - заключается в том, чтобы посадить такого человека в самолете рядом с любителем полетов. Ну, одним из тех, которые наслаждаются каждой минутой, проведенной в воздухе. Затем, где-нибудь в середине полета, вы вручаете им пару изображений мозга. На одной из томограмм - мозг счастливого человека. На другой - мозг встревоженного, мозг в состоянии ужаса.
Эта пара картинок, - говорите вы, - изображает в точности то, что происходит в ваших головах прямо сейчас, в этот самый момент. Но об никто не догадался бы, потому что изображения так резко отличаются друг от друга. Ни одна из этих картинок ничего не говорит о физическом состоянии самолета. Об этом могли бы поведать его двигатели.
Итак, что обозначают эти изображения? Как раз то, что вы держите в своих руках, - состояние мозга. Не больше. Но и не меньше. То, что вы чувствуете, всего лишь чувство. Нейронная сеть, электрический ансамбль, химическая конфигурация, рожденная мыслями в вашей голове, которые снуют взад и вперед, туда и сюда, подобно облакам.
А теперь, если вы можете подвести себя к принятию этого факта, к бесстрастному наблюдению за своей внутренней виртуальной реальностью, к тому, чтобы позволить облакам проплывать мимо, отбрасывая тень куда им заблагорассудится, и сфокусируетесь на том, что происходит вокруг вас - на всех звуках и ощущениях, то, в конце концов, со временем ваше состояние начнет улучшаться».
Из книги Сон - тайны и парадоксы автора Вейн Александр Моисеевич Из книги Психология труда: конспект лекций автора Прусова Н В7. Факторы, влияющие на вовлеченность в работу Основными факторами, влияющими на вовлеченность в работу являются:1) наличие стимулов;2) автономность;3) разнообразие работы;4) возможность оценить конечный результат трудовой деятельности;5) обратная связь;6) принятие
Из книги Преобразующие диалоги автора Флемминг ФанчВовлеченность и отстраненность Вовлеченность (ассоциация) - это когда человек находится внетри чего-то, соединен с ним, как активный участник. Отстраненность (диссоциация) - это когда он находится снаружи чего-то, отстранен от него, наблюдает за ним.В жизни есть очень
Из книги Базовый курс аналитической психологии, или Юнгианский бревиарий автораПсихическая реальность Принципиально важным понятием аналитической психологии является представление о «реальности психического», или психической реальности. Для самого Юнга психическое было единственной «очевидностью», как он говорил, «высочайшей
Из книги Практическая психология для менеджера автора Альтшуллер А АПсихическая инфляция Поскольку одна из целей аналитической психологии - интеграция сознательных и бессознательных элементов психического, а бессознательное представлено в двух аспектах - личном и коллективном, то частым и, по-видимому, неизбежным следствием
Из книги Как поиметь мир [Настоящие техники подчинения, влияния, манипулирования] автора Шлахтер Вадим Вадимович Из книги Техники скрытого гипноза и влияния на людей автора Фьюсел БобПсихическая индукция Обаяние – это индуцирование. Харизматичная персона умеет создавать определенный эмоциональный фон и индуцировать им окружающих. Индукция – это интересное физическое явление. В одной катушке идет ток, и возникает магнитное поле – и в другой
Из книги Вера и любовь автора Амонашвили Шалва АлександровичПсихическая саморегуляция К психике менеджера предъявляются исключительно высокие требования. Это относится к большинству психических процессов, состояний и свойств личности. От восприятия, внимания, памяти, мышления, волевых качеств и умения управлять психическими
Из книги Преступления в психиатрии [Жертвы экспериментов и не только...] автора Фадеева Татьяна БорисовнаПсихическая энергия У одних учителей тот или иной метод, та или иная система находят оправдание, у других - нет. Одни делают вывод, что этот метод, эта система хорошие. Другие же скажут, что они негодные. В чем дело?Никакой метод воспитания и обучения, никакую систему нельзя
Из книги Толковый словарь по аналитической психологии автора Зеленский Валерий ВсеволодовичПсихическая зараза По словам великого русского психиатра В. М. Бехтерева, если бы можно было сосчитать те жертвы, которые прямо или косвенно обязаны своими страданиями влиянию «психического микроба», то вряд ли их число оказалось бы меньшим, чем число жертв, погубленных
Из книги Золотая книга лидера. 101 способ и техники управления в любой ситуации автора Литагент «5 редакция»Психическая реальность Принципиально важным понятием юнговской концепции является представление о «реальности психического», или психической реальности. Для самого Юнга психическое было единственной «очевидностью», как он говорил, «высочайшей действительностью» (CW
Из книги Как оказывать влияние. Новый стиль управления автора Оуэн Джо Из книги Гештальт: искусство контакта [Новый оптимистический подход к человеческим отношениям] автора Гингер Серж Из книги автора Из книги автораКонтролируемая вовлеченность и симпатия Гештальт рекомендует отпускание-удерживание и доверие, имея в виду сопровождение клиента в «цикле удовлетворения его потребностей» (см. гл. 4). Это может произойти, если поддерживается теплая и участливая атмосфера –
Из книги автора17. Эмоциональная и телесная вовлеченность Эту игру комплиментарных полярностей можно символически изобразить как кооперацию полушарий мозга. Сегодня мы знаем, что в противоположность еще очень распространенной идее, левое полушарие, аналитическое, рациональное и
Навыки психической вовлеченности имеют ключевое значение для ДПТ, из-за важности их называют «основными». Этим навыкам обучают в первую очередь, они стоят на первом месте в дневниковых карточках, которые пациенты заполняют каждую неделю. Навыки психической вовлеченности представляют собой психологические и поведенческие версии навыков медитации, которым обучают в восточных духовных практиках. Больше всего я заимствовала из практики дзэн, однако эти навыки вполне совместимы с большинством других западных и восточник практик медитации. Сюда относятся три навыка «что» (наблюдение, описание, участие) и три навыка «как» (некритическое отношение, сосредоточение на чем-то одном в данный момент времени, эффективность). Эти навыки подробно описываются в «Руководстве по тренингу навыков…», краткое описание приводится ниже.
Базовые «что». Сюда относится обучение наблюдению, описанию и участию. Задача – разработать стиль жизни на основе осознанного участия (в противоположность неосознанному участию, характерному для импульсивного и зависящего от настроения поведения). Как правило, активное наблюдение и описание собственных поведенческих реакций необходимо только в ходе научения новому поведению при наличии определенных трудностей или необходимости изменений. Приведу сравнение: начинающий пианист уделяет много внимания положению рук и пальцев, может вслух отсчитывать ритм музыки, называть ноты. По мере формирования навыков необходимость в таких действиях отпадает. Однако если при обучении закрепляются определенные ошибки, пианист возвращается к наблюдению и описанию до тех пор, пока не овладеет правильной техникой.
Первый навык из категории «что» – наблюдение, т. е. внимание к событиям, эмоциям и другим поведенческим реакциям, даже если эти реакции неприятны. Пациент просто учится осознанно переживать все, что происходит в данный момент, вместо того чтобы убегать от ситуации или пытаться устранить эмоции (поведение, которое подлежит ослаблению). Как правило, способность уделять внимание событиям требует соответствующей способности посмотреть на событие со стороны; наблюдение события отличается и отделено от самого события. (Например, наблюдение за ходьбой и ходьба – совершенно разные вещи.) Этот акцент на «переживании момента» вытекает как из восточных философских практик, так и западных идей неподкрепленной экспозиции как метода борьбы с автоматическим избеганием и реакциями страха.
Второй навык из категории «что» состоит в словесном описании событий и личных реакций. Способность находить соответствующие словесные обозначения для поведенческих и средовых событий необходима как для успешного общения, так и для самоконтроля. Для формирования этого навыка индивид должен научиться не воспринимать свои эмоции и мысли буквально, т. е. как буквальное отражение средовых событий. Например, чувство испуга не обязательно говорит о присутствии реальной угрозы для жизни или благополучия индивида. Однако индивиды с ПРЛ часто принимают свои эмоциональные реакции за переживание обусловливающих событий. Пациент путает физические проявления эмоций (например, «Я чувствую спазмы мышц живота, у меня перехватывает дыхание») с восприятием среды («Начинается экзаменационная сессия»), что порождает неадекватные выводы и мысли («Я провалюсь на экзамене»). Мысли также воспринимаются буквально, т. е. индивид принимает свои мысли («Мне кажется, что меня никто не любит») за реальные факты («Меня никто не любит»). Одна из главных целей когнитивной терапии – проверить корреляцию мыслей и соответствующих средовых событий. Индивиду, который не способен отделить свои мысли от реальных событий, будет трудно в любой терапевтической системе. Интересно, что почти все терапевтические подходы подчеркивают, что очень важно помогать пациентам наблюдать за событиями и описывать их. Методика свободных ассоциаций в психоанализе, ведение дневника в поведенческой терапии, запись мыслей, предположений и убеждений в когнитивной терапии, рефлективное реагирование в клиент-центрированной терапии представляют собой примеры наблюдения и описания поведенческих реакций и текущих событий в жизни пациентов.
Третий базовый навык данной группы заключается в способности участия без осознания происходящего. «Участие» в этом смысле подразумевает полное погружение в деятельность текущего момента без отделения себя от происходящих событий и взаимодействий. Качество деятельности характеризуется спонтанностью, взаимодействие между индивидом и окружением протекает плавно и основано (частично, но ни в коем случае не полностью) на привычке. Конечно, участие может быть и без вовлечения. Каждый из нас иногда настолько погружался в собственные мысли, что не замечал, как проделал определенные действия – добрался домой, съел обед и т. п. Однако участие может быть и вовлеченным. Хороший пример вовлеченного участия – опытный спортсмен, который действует ловко и умело, но без осознания своих действий. Психическая вовлеченность – участие с вниманием, психическая невовлеченность – участие без внимания.
Базовые «как». Три следующих навыка психической вовлеченности имеют отношение к тому, как происходит наблюдение, описание и участие; они включают некритическое отношение, сосредоточение на чем-то одном в данный момент времени и эффективность (делать то, что полезно). Некритическое отношение означает, что индивид не трактует что-либо ни как хорошее, ни как плохое. Это не означает замену отрицательного суждения положительным. Хотя индивиды с ПРЛ склонны судить как о себе, так и о других людях либо крайне положительно (идеализировать себя и других), либо резко отрицательно (обесценивать реальные достоинства), задача состоит не в том, чтобы добиться более сбалансированных суждений, а чтобы вообще не судить. Это очень важный момент. Человек, который считается «хорошим», в любой момент может стать «плохим» для пациента с критическим отношением. В ДПТ, наоборот, акцент делается на последствиях поведения и событий. Например, поведение индивида может привести к болезненным последствиям (для самого индивида или других людей), или же исход событий может быть губительным для индивида. Принимая некритическую позицию, индивид наблюдает за этими последствиями, может принять решение об изменении вызвавших их событий или поведения, но не обязательно трактует эти события или поведение как «плохие». Все такое, как оно есть, не больше и не меньше. Говорят, что когда Альберта Эллисаспросили, как бы рационально-эмотивный терапевт, находящийся на борту самолета, отнесся к угрозе крушения, он ответил: «Если человек умирает, он умирает».
Психическая вовлеченность в целом связана с качеством осознания выполняемой деятельности. Следующая задача «как» – научиться фокусировать сознание на той деятельности, которая происходит в данный момент, а не распределять внимание между разными видами деятельности или деятельностью и отвлеченными мыслями о посторонних делах. Достижение такого сосредоточения требует контроля внимания, который отсутствует у большинства пациентов с ПРЛ. Пациентов часто отвлекают воспоминания и образы прошлого, они беспокоятся о будущем, их посещают навязчивые мысли о неприятностях, плохом настроении в данный момент. Вместо того чтобы сосредоточить все свое внимание на проблемах настоящего (пример вовлеченного беспокойства) и, в какой-то мере, решении текущих проблем, они зачастую беспокоятся, но при этом делают что-то другое. Эта же проблема стоит за теми проблемами присутствия (физического и психологического) на тренинге навыков ДПТ, которые демонстрируют пациенты с ПРЛ. Пациента нужно обучать тому, как сосредоточиваться на выполнении одной задачи или осуществлении одного вида деятельности в определенный момент времени, и участвовать в этом осознанно и с вниманием.
Третья задача «как» , эффективность, направлена на снижение тенденции пациентов заботиться о том, что «правильно», и не делать того, что действительно необходимо или уместно в определенной ситуации. Эффективность – это состояние, прямо противоположное тому, когда пациент «назло кондуктору берет билет и идет пешком». Как часто говорят наши пациенты, эффективность – это «играть по правилам» или «делать то, что срабатывает». С точки зрения восточной медитации, акцент на эффективности означает «использование полезных средств». Очевидно, что неспособность пациентов отказаться от «правильного» в пользу необходимого для достижения цели связана с опытом пребывания в инвалидирующем окружении. Основная проблема для многих пациентов – могут ли они доверять своему восприятию, своим суждениям и решениям, т. е. могут ли их собственные действия быть адекватными или «правильными». Однако доведенный до крайности акцент на преобладании принципа над результатом может привести к тому, что пациенты с ПРЛ часто разочаровываются или отталкивают от себя других людей. И все-таки каждый человек может настолько устать от бесплодных усилий, что будет готов сдаться. Пациентам с ПРЛ подчас гораздо проще отказаться от «правильности» в пользу эффективности, только если это будет рассматриваться как полезная реакция, а не собственная «капитуляция».