Краткое житие преподобного сергия радонежского. Преподобный сергий радонежский

Полное название произведения: «Житие преподобного отца нашего Сергия, игумена Радонежского, нового чудотворца»

История создания произведения «Житие Сергия Радонежского»

«Житие Сергия Радонежского» (так кратко именуется это произведение) представляет собой ярчайший образец древнерусской литературы. Преподобный Сергий — самый почитаемый и самый любимый русский святой. Не случайно известный историк прошлого В.О. Ключевский сказал, что Россия будет стоять до тех пор, пока теплится лампада у раки преподобного Сергия. Епифаний Премудрый, известный книжник начала XV века, инок Троице-Сергиевой Лавры и ученик Преподобного Сергия, написал самое первое Житие Сергия Радонежского через 26 лет после его смерти — в 1417-1418 гг. Для этого труда Епифаний в течение двадцати лет собирал документальные данные, воспоминания очевидцев и свои собственные записи. Великолепный знаток святоотеческой литературы, византийской и русской агиографии, блестящий стилист, Епифаний ориентировался в своем сочинении на тексты южнославянских и древнерусских житий, мастерски применив изысканный, насыщенный сравнениями и эпитетами стиль, получивший название «плетение словес». Житие в редакции Епифания Премудрого кончалось преставлением Преподобного Сергия. В самостоятельном виде эта древнейшая редакция Жития не дошла до нашего времени, а ее первоначальный облик ученые реконструировали по позднейшим сводам. Помимо Жития, Епифаний создал также Похвальное слово Сергию.
Первоначальный текст Жития сохранился в переработке Пахо-мия Логофета (Серба), афонского монаха, жившего в Троице -Сергиевом монастыре с 1440 по 1459 г. и создавшего новую редакцию Жития вскоре после канонизации Преподобного Сергия, состоявшейся в 1452 г. Пахомий изменил стилистику, дополнил текст Епифания рассказом об обретении мощей Преподобного, а также рядом посмертных чудес. Пахомий неоднократно исправлял Житие Преподобного Сергия: по мнению исследователей, существует от двух до семи Пахомиевых редакций Жития.
В середине XVII в. на основе переработанного Пахомием текста Жития (так называемой Пространной редакции) Симон Азарьин создал новую редакцию. Житие Сергия Радонежского в редакции Симона Азарьина вместе с Житием Игумена Никона, Похвальным словом Сергию и службами обоим святым было напечатано в Москве в 1б4б г. В 1653 г. по поручению царя Алексея Михайловича Симон Азарьин доработал и дополнил Житие: он вернулся к неопубликованной части своей книги, добавил в нее ряд новых рассказов о чудесах Преподобного Сергия и снабдил эту вторую часть обширным предисловием, однако эти дополнения не были тогда изданы.

На Руси была популярна житийная литература, или агиографическая (от греч. hagios — святой, grapho — пишу) литература. Жанр жития возник в Византии. В древнерусской литературе он появился как жанр заимствованный, переводной. На основе переводной литературы в XI в. на Руси возникает и оригинальная житийная литература. Слово «житие» в церковно-славянском языке означает «жизнь». Житиями назывались произведения, рассказывающие о жизни святых — государственных и религиозных деятелей, чья жизнь и деяния были расценены как образцовые. Жития имели прежде всего религиозно-назидательный смысл. Входящие в них истории — предмет для подражания. Порой факты из жизни изображаемого персонажа искажались. Связано это было с тем, что житийная литература ставила своей целью не достоверное изложение событий, а поучение. В житиях было четкое разграничение персонажей на положительных и отрицательных героев.
Житие повествует о жизни человека, который достиг христианского идеала — святости. Житие свидетельствует о том, что каждый может прожить правильной христианской жизнью. Поэтому героями жития могли быть люди разного происхождения: от князей до крестьян.
Житие пишут после смерти человека, после признания его церковью святым. Первое русское житие Антония Печерского (одного из основателей Киево-Печерской лавры) до нас не дошло. Следующим было создано «Сказание о Борисе и Глебе» (середина XI в.). Житие, повествующее о Сергее Радонежском, явилось настоящим украшением житийного жанра. С древности до нашего времени дошли традиции жития. Из всех древних жанров житие оказался наиболее устойчивым. В наше время канонизированы, то есть признаны святыми, Андрей Рублев, Амвросий Оптинский, Ксения Петербургская, написаны их жития.

«Житие...» — это повесть о выборе человеческого пути. Значение слова многозначно. Два его значения противостоят друг другу: это путь географический и путь духовный. Объединительная политика Москвы проводилась суровыми мерами. Правда, страдали от неё в первую очередь феодальные верхи тех княжеств, которые Москва подчиняла себе, страдали главным образом за то, что не хотели этого подчинения, боролись против него за сохранение старых феодальных порядков. Епифаний нарисовал правдивую картину русской жизни первой половины XV в., когда память о ней ещё свежа была у современников Епифания, но это отнюдь не выражение «антимосковских» отношений автора. Епифаний показывает, что Сергий, несмотря на то, что родители его покинули родной город из-за притеснений московского наместника, в дальнейшем делается самым энергичным проводником именно московской объединительной политики. Он решительно поддержал Дмитрия Донского в его борьбе с суздальским князем Дмитрием Константиновичем за великое Владимирское княжение, полностью одобрял Дмитрия в решении начать борьбу с Мамаем, примирил Дмитрия Донского с Олегом Рязанским, когда это стало нужно для Москвы. Признавая Сергия Божьим угодником, Епифаний тем самым освещал в глазах средневековых читателей прежде всего политическую деятельность Сергия. Поэтому враги Сергия упорно и долго мешали Епифанию написать житие его учителя, являвшееся предпосылкой к канонизации Сергия.

Преподобный Сергий поддерживал объединительные усилия Москвы для возвеличивания и укрепления Русского государства. Сергий Радонежский был одним из вдохновителей Руси на Куликовскую битву. Особое значение имела поддержка и благословение его Дмитрию Донскому накануне сражения. Именно это обстоятельство и придало имени Сергия звучание национального единства и согласия. Епифаний Премудрый показал передовые политические взгляды преподобного Сергия, возвеличил деяния старца.
Канонизация в Русской православной церкви совершалась при наличии трех условий: святая жизнь, чудеса как прижизненные, так и посмертные, обретение мощей. Сергий Радонежский начал широко почитаться за свою святость еще при жизни. Канонизация преподобного состоялась через тридцать лет после его смерти, в июле 1422 г., когда были обретены мощи. Поводом к открытию мощей преподобного послужило следующее обстоятельство: к одному из монахов Троицкой обители во сне явился Сергий Радонежский и сказал: «Зачем оставляете меня столько времени во гробе?»

Основные герои анализируемого произведения «Житие Сергия Радонежского»

Сергий Радонежский является одним из самых популярных героев средневековой русской литературы. «Житие...» подробно рассказывает о его жизни и деяниях. Князья московские и удельные посещали Сергия в его обители, и сам он выходил к ним из ее стен, бывал в Москве, крестил сыновей Дмитрия Донского. Сергий с подачи митрополита Алексия взвалил на себя тяжелый груз политической дипломатии: он неоднократно встречался с русскими князьями, чтобы склонить их к союзу с Дмитрием. Перед Куликовской битвой Сергий дал Дмитрию благословение и двух иноков — Александра (Пересвета) и Андрея (Ослябю). В «Житии» предстает идеальный герой древней литературы, «светоч», «божий сосуд», подвижник, человек, выражающий национальное самосознание русского народа. Произведение построено в соответствии со спецификой жанра жития. С одной стороны, Сергий Радонежский — это историческое лицо, создатель Троице-Сергиева монастыря, наделенный достоверными, реальными чертами, а с другой, — это художественный образ, созданный традиционными художественными средствами житийного жанра. Скромность, душевная чистота, бескорыстие — нравственные черты, присущие преподобному Сергию. Он отказался от архиерейского чина, считая себя недостойным: «Кто я такой — грешный и худший из всех человек?» И был непреклонен. Епифаний пишет, что многие трудности претерпел преподобный, великие подвиги постнического жития творил; добродетелями его были: бдение, сухоядение, на земле возлежание, чистота душевная и телесная, труд, бедность одежды. Даже став игуменом, он не изменил своим правилам: «Если кто хочет быть старейшим, да будет всех меньше и всем слуга!» Он мог пребывать по три-четыре дня без пищи и есть гнилой хлеб. Чтобы заработать еду, брал в руки топор и плотничал, тесал доски с утра до вечера, изготовлял столбы. Непритязателен был Сергий и в одежде. Одежды новой никогда не надевал, «то, что из волос и шерсти овечьей спрядено и соткано, носил». И кто не видел и не знал его, тот не подумал бы, что это игумен Сергий, а принял бы его за одного из чернецов, нищего и убогого, за работника, всякую работу делающего.
Анализ произведения показывает, что автор подчеркивает «светлость и святость», величие Сергия, описывая его кончину. «Хоть и не хотел святой при жизни славы, но крепкая сила Божия его прославила, перед ним летали ангелы, когда он преставился, провожая его к небесам, двери открывая ему райские и в желанное блаженство вводя, в покои праведные, где свет ангельский и Всесвятской Троицы озарение принял, как подобает постнику. Таково было течение жизни святого, таково дарование, таково чудотворение — и не только при жизни, но и при смерти...».

Сюжет и композиция

Композиционное построение житийной литературы было строго регламентировано. Обычно повествование начиналось вступлением, в котором объяснялись причины, побудившие автора приступить к повествованию. Затем следовала основная часть — собственно сам рассказ о жизни святого, его смерти и посмертных чудесах. Завершалось житие похвалой святому. Композиция жития, повествующего о Сергии Радонежском, соответствует принятым канонам. Житие открывается авторским вступлением: Епифаний благодарит Бога, который даровал святого старца преподобного Сергия русской земле. Автор сожалеет, что никто не написал еще о старце «пречудном и предобром», и с Божьей помощью обращается к написанию «Жития». Называя жизнь Сергия «тихим, дивным и добродетельным» житием, сам он воодушевляется и одержим желанием писать, ссылаясь на слова Василия Великого: «Будь последователем праведных и их житие и деяния запечатлей в сердце своем».
Центральная часть «Жития» повествует о деяниях Сергия и о божественном предназначении ребенка, о чуде, произошедшем до рождения его: когда его мать пришла в церковь, он трижды прокричал
в ее утробе. Мать же носила его «как сокровище, как драгоценный камень, как чудный бисер, как сосуд избранный».
Сергий родился в окрестностях Ростова Великого в семье знатного, но бедного боярина. В семилетнем возрасте Варфоломея (так его звали до пострижения в монахи) отдали в школу, которая была в попечении епископа Ростовского Прохора. По легенде, сначала мальчику грамота давалась трудно, но вскоре он увлекся учебой и показал отличные способности. Родители с семьей вскоре переселились в Радонеж. В конце своей жизни Кирилл и Мария постриглись в монашество в Покровском монастыре в Хотьково. После их смерти второй сын Варфоломей решил тоже начать иноческую жизнь. Вместе со старшим братом Стефаном, который уже принял монашеский постриг в связи со смертью жены, Варфоломей ушел на речку Кончуру, протекавшую в 15 км севернее Радонежа. Здесь братья построили церковь во имя Святой Троицы. Вскоре, не справившись с трудностями жизни в пустыне, Стефан ушел в Москву. Варфоломей, оставшись один, начал готовиться в монахи. 7 октября 1342 г. он был пострижен в монахи, получив имя Сергия. А так как Троицкий монастырь был основан на территории Радонежской волости, за преподобным Сергием закрепилось прозвище Радонежский. Кроме Троице-Сергиевой, Сергий основал еще Благовещенскую обитель на Киржаче, Борисоглебский монастырь близ Ростова и другие обители, а его ученики учредили около 40 монастырей.

Художественное своеобразие

В произведениях агиографического жанра предполагается описание как внешних событий, так и событий внутренней духовной жизни святого. Епифаний не только использовал всё богатство книжной средневековой русской культуры, созданное до него, но и развил далее, создал новые приёмы литературно-художественного изображения, раскрыл неисчерпаемую сокровищницу русского языка, получившего под пером Епифания особый блеск и выразительность. Поэтическая речь его при всём своём разнообразии нигде не обнаруживает произвольной игры словами, но всегда подчинена идейному замыслу писателя.
Непосредственный лиризм и теплота чувства, психологическая наблюдательность, умение подмечать и запечатлевать окружающий человека пейзаж, неожиданные для литературы подобного рода образно-выразительные средства — все это характеризует художественную манеру письма Епифания Премудрого. В «Житии Сергия Радонежского» чувствуется большая художественная зрелость писателя, выражающаяся в сдержанности и выразительности описаний.
Литературная деятельность Епифания Премудрого способствовала утверждению в литературе стиля «плетения словес». Этот стиль обогащал литературный язык, содействовал дальнейшему развитию литературы.
Д.С. Лихачев отмечал в «Житии...» «особую музыкальность». Длинные перечисления применяются там особенно, где требуется подчеркнуть многочисленные добродетели Сергия, многочисленные его подвиги или трудности, с которыми он борется в пустыне. Чтобы подчеркнуть перечисление, сделать его заметным для читающего и слушающего, автор часто пользуется единоначатиями. И опять-таки эти единоначатия имеют не столько формально риторическое значение, сколько смысловое. Повторяющееся в начале каждого предложения слово подчеркивает основную мысль. Когда это единоначатие употреблено слишком большое число раз и может утомить читателя, оно заменяется синонимическим выражением. Значит, важно не само слово, а повторение мысли. Так, например, указывая на причину написания Жития Сергия и устраняя возможную мысль о том, что он принял на себя непосильную задачу, автор пишет: «...да не забвено будет житие святого тихое и кроткое и не злобивое, да не забвено будет житие его честное и непорочное и безмятежное, да не забвено будет житие его добродетелное и чюд-ное и преизящное, да не забвены будут многая его добродетели и великаа исправлениа, да не забвены будуть благыа обычаа и добро-нравныя образы, да не будут бес памяти сладкаа его словеса и лю-безныа глаголы, да не останет бес памяти таковое удивление, иже на немъ удиви богь...» Наиболее часто в стиле «плетения слов» участвует удвоение понятия: повторение слова, повторение корня слова, соединение двух синонимов, противопоставление двух понятий и т.д. Принцип двойственности имеет мировоззренческое значение в стиле «плетения словес». Весь мир как бы двоится между добром и злом, небесным и земным, материальным и нематериальным, телесным и духовным. Поэтому бинарность играет роль не простого формально-стилистического приема — повтора, а противопоставления двух начал в мире. В сложных, многословесных бинарных сочетаниях нередко используются одинаковые слова и целые выражения. Общность слов усиливает сопоставление или противопоставление, делает его в смысловом отношении более ясным. Даже в тех случаях, когда перечисление захватывает целый ряд компонентов, оно часто делится на пары: «...житие скръбно, житие жестко, от-всюду теснота, отвсюду недостаткы, ни имущим ни откуду ни ястиа, ни питиа».

Значение произведения «Житие преподобного отца нашего Сергия, игумена Радонежского, нового чудотворца»

«Сергий явился, как свет светильник, и своим с покойным светом озарил всю историю Русской земли — на много веков вперед. Сергий принес на Русь возрождение духа. Того духа, который вскоре поднял и отстроил огромную православную державу. Сперва вокруг него отстроились двенадцать келий (апостольское число!). Пройдет еще несколько десятков лет, и вокруг него, затаив дыхание, будет стоять вся Россия», — читаем в книге Д. Орехова. Поддерживая политику централизации, которую проводили московские князья, Сергий Радонежский оказался в центре общественно-политической жизни Руси второй половины XIV в., был сподвижником московского великого князя Дмитрия Донского в его подготовке к Куликовской битве 1380 г.
Сергий, а вслед за ним и его ученики несли веру в неосвоенные земли, строили лесные монастыри. Епифаний Премудрый, создатель храмов Никон, переводчик греческих книг Афанасий Высоцкий, иконописец Андрей Рублев — все они явились последователями духовного пути Сергия Радонежского.
С именем Сергия Радонежского непосредственно связана Свято-Троицкая Сергиева лавра — уникальный памятник архитектуры ХУ1-ХУ11 веков. На ее территории находится несколько храмов, в том числе Собор в честь Успения Пресвятой Богородицы, Михеевский храм, Храм во имя Преподобного Сергия Радонежского. Тысячи паломников посещают лавру, чтобы прикоснуться к святыням русского народа, обрести душевный покой. А самый главный и самый древний памятник Троице-Сергиевой лавры — Троицкий собор. Ему более пятисот лет. В этом соборе находится гробница Сергия Радонежского.
Русские цари считали за великую честь крестить своих детей в Троицком соборе. Перед военными походами молились Сергию и просили у него помощи. До сих пор огромный поток людей приходит в собор, тем самым выражая глубокое уважение, почтение русскому святому Сергию Радонежскому.

Это интересно

Сергий Радонежский занимал особое место в жизни и творчестве художника Михаила Нестерова (1862-1942). Художник даже считал, что святой спас его от смерти в младенчестве. Самая значительная картина Нестерова, посвященная Сергию Радонежскому, «Видение отроку Варфоломею», была написана в 90-е гг. XIX в. Она произвела взрыв в художественной среде. Художник предвидел, что этому полотну уготована слава. «Жить буду не я, — говорил он. — Жить будет «Отрок Варфоломей». В творческом наследии Нестерова эта картина открывает целый цикл произведений, воплощающих русский религиозный идеал.
Во время размышлений над будущей картиной Нестеров жил в окрестностях Троице-Сергиевой лавры, посещал места, связанные с деятельностью святого Сергия. Художник избирал эпизод из жизни святого Сергия, когда благочестивому отроку, посланному отцом на поиски пропавшего стада, было видение. Таинственный старец, к которому отрок, тщетно пытавшийся овладеть грамотой, обратился с молитвой, одарил его чудесным даром премудрости и постижения смысла Священного Писания.
Нестеров выставил «Отрока Варфоломея» на XVIII передвижной выставке. Очевидец триумфа Нестерова вспоминал, что «нельзя даже представить себе впечатление, которое она произвела на всех.
Картина действовала ошеломляюще». Но были и критики картины. Видный идеолог передвижничества Г. Мясоедов доказывал, что золотой венчик вокруг головы святого надо закрасить: «Ведь это же абсурд даже с точки зрения простой перспективы. Допустим, что вокруг головы святого круг золотой. Но ведь вы видите его вокруг лица, повёрнутого к нам в анфас? Как же можете видеть его таким же кругом, когда это лицо повернётся к вам в профиль? Венчик тогда тоже будет виден в профиль, то есть в виде вертикальной золотой линии, пересекающей лицо, а вы рисуете его таким же кругом! Если же это не плоский круг, а шаровидное тело, окутывающее голову, то почему же сквозь золото так ясно и отчётливо видна вся голова? Вдумайтесь, и вы увидите, какую написали нелепость». Столкнулись два века, и каждый говорил на своём языке: упрощённый реализм боролся с символическим видением внутреннего мира человека. Протест вызывали и нимб, и старец. И пейзаж, и бесплотный отрок (по преданию, он писался с «больнушки» — деревенской больной девочки из-под Троице-Сергиевой лавры). К П.М.Третьякову явилась целая депутация художников с требованием отказаться от приобретения «Варфоломея». Третьяков картину купил, и она вошла в пантеон русского искусства.
Окрылённый успехом, живописец решает создать целый картинный цикл, посвященный Сергию Радонежскому. Триптих — форма весьма редкая в те годы — напрямую восходил к череде иконописных клейм, к деисусному ряду иконостаса. В «Трудах преподобного Сергия» (1896-1897) также главенствующую роль играет пейзаж, причём разных времён года. Сергий, с его крестьянской, простонародной натурой, осуждал праздность монахов и сам первый показывал пример смиренного трудолюбия. Здесь Нестеров приблизился к осуществлению своей постоянной мечты — создать образ совершенного человека, близкого родной земле, человеколюбивого, доброго. В Сергии нет не только ничего напористого, но и ничего выспреннего, показного, нарочитого. Он не позирует, а просто живёт среди себе подобных, ничем не выделяясь.
Говоря о другом художнике — Николае Рерихе, чья жизнь и творчество были связаны не только с Россией, но и с Индией, нужно вспомнить, что одной из самых значительных серий картин, созданных в Индии, были «Учители Востока». В картине «Тень учителя» Рерих воплотил предание о том, что тени древних мудрецов могут являться людям для напоминания о нравственном долге. Среди полотен, посвященных великим учителям человечества — Будде, Магомету, Христу, — есть и картина с образом святого Сергия Радонежского, которому художник отводил роль спасителя России во всех трагических поворотах её истории. Рерих верил в историческую миссию России. Русская тема не уходила из его творчества; с особой силой она возродилась в годы Отечественной войны. Рерих писал русских святых, князей и былинных героев, словно призывая их на помощь сражавшемуся русскому народу. Опираясь, как когда-то, на традиции древнерусской иконы, он пишет образ святого Сергия. По свидетельству Елены Ивановны Рерих, святой явился художнику незадолго до его кончины.

Борисов КС. И свеча бы не угасла... Исторический портрет Сергия Радонежского. - М., 1990.
Давыдова Н.В. Евангелие и древнерусская литература. Учебное пособие для учащихся среднего возраста. Сер.: Древнерусская литература в школе. — М.: МИРОС, 1992.
Древнерусская литература: книга для чтения. 5-9 классы / сост. Е. Рогачевская. М., 1993.
Лихачев Д.С Великое наследие. Классические произведения Древней Руси. — М.: Современник, 1980.
Лихачев Д.С. Поэтика древнерусской литературы. М.: Наука, 1979.
Орехов Д. Святые места России. — СПб.: ИД «Невский проспект», 2000.